Исполнение зарубежных арбитражных решений, которые были отклонены или приостановлены

Арбитражное решение в идеале является окончательным определением прав сторон, которое должно положить конец спору и решить проблемы. Единственными источниками в большинстве арбитражных законов против арбитражных решений являются положения об отмене или отсрочки исполнения решения. Стороны, которые недовольны арбитражным решением, могут обращаться в суды, которые должны иметь надзорную роль в арбитражном процессе. Сторона, желающая избежать принуждения, может решить или, скорее, попытаться оспаривать решения, регулирующие исполнение на всех уровнях судебной инстанции. Если в таком случае решение будет сохранено вышестоящими судами, то такое решение легко подлежит исполнению на территориях государств-членов Нью-йоркской конвенции. Однако, если суды где было вынесено решение отложили его в сторону, могут или должны ли суды другой страны исполнить данное решение? Должно ли первенство арбитражу где было вынесено решение или же присужденному арбитражному решению?

«Сторона может активно вести свое дело, ее свидетели могут выступать в тот же день, и красноречивые юридические аргументы адвоката могут привести к благоприятному решению, но все это будет напрасно, если выигравшая сторона не сможет исполнить данное решение».

Этот комментарий Роудинга действительно включает в себя важность соблюдения арбитражных решений и демонстрирует важную роль национальных судов в арбитражном процессе. Можно сказать, что решение, которое не может быть применено, бесполезна для стороны. Общеизвестно, что арбитражный процесс завершается вынесением трибуналом решения, а затем начинается процесс исполнения арбитражного решения.

Нью-йоркская конвенция предусматривает соблюдение международных решений. Он предусматривает рамки, которые позволяют успешной стороне исполнять международное решение, применяемую на территориях государств-членов. Успешная сторона способна обеспечить исполнение арбитражного решения, принятого на международном уровне, через суд любой страны, в которой решение может быть исполнено. Вместе с тем в Конвенции также перечисляются некоторые исключительные основания, по которым суды государств-членов могут отказать в исполнении.

Суды стран-членов в силу ст. V (1) (e) предусматривает, что принудительное исполнение может быть отклонено судом в стране, в которой испрашивается исполнение, если утверждается, что решение еще не является окончательным или обязательным, или оно было приостановлено или отменено судами страны, где решение было принято. Это положение стало причиной путаницы и привело к противоречивым решениям между судами многих стран, которые по-разному рассматривают присуждение решении. Что касается ситуации, возникшей в результате этого конфликта, Кошери заявил, что принудительное применение все более актуально, поскольку тот факт, что относительные правовые позиции различаются в каждой стране, несмотря на приверженность этих стран Нью-йоркской конвенции.

Существует важный вопрос, который должен быть определен в случаях применения отложенных сторон, а именно, должны ли суды давать решение res judicata на решение, отклоняющее решение, или должны обеспечивать исполнение решения на основе их собственного независимого судебного решения, независимо от того, на решение иностранного суда.

Решение Верховного суда Англии в деле Даллаха было окончательным определением отсутствия юрисдикции арбитражного суда. Однако французский апелляционный суд отказался принять это решение в надлежащих случаях. В конечном итоге было установлено, что два решения были вынесены по одному и тому же вопросу, а именно, дало ли правительство Пакистана согласие на арбитраж. Верховный суд Англии вынес решение в отрицательном аспекте, французский суд в позитивном. Решение английского апелляционного суда было доведено до Верховного суда Англии и было поддержано этим судом. Этот спор, очевидно, обсуждался во всех судах, и окончательное решение было вынесено в длинном порядке Суда. Апелляционный суд Франции, однако, просто решил вновь пересмотреть спор и принять решение о действительности согласия на арбитраж. Выводы французского суда по тому же вопросу противоречили выводам английского суда. Важен вопрос, который поднимает весь этот спор, а именно: может ли решение res judicata повлиять на решение английского суда и окончательно положить конец спору или же спор должен быть подвергнут судебному преследованию.

Эндрю Роджерс отметил, что судебное признание признается в том, что спор, рассмотренный вышестоящим судом другой юрисдикции и принятый на то решением этим судом, в результате которого окончательное решение спора спора не разрешается повторно - в судах другой юрисдикции. Эффект res judicata дается решению судов другой страны. Было высказано предположение о том, что, отказываясь признать решение соответствующего суда об отмене арбитражного решения, суд, исполняющий обязанности, рискует повторно рассмотреть спор, который уже окончательно решен. Принудительный суд, который мог бы просто признать решение об отмене, как было предложено Шварцем, и отклонить заявку на принудительное исполнение, вместо этого рискует повторить этот вопрос по существу всего заявления для его отмены.

Это, безусловно, большой риск, но существенный вопрос заключается в том, существует ли реальная потребность в повторном судебном разбира­тельстве. Принудительные суды, надо помнить, не являются апелляционными судами, а скорее судами, которые стремятся обеспечить соблюдение порядка или решения; они не сидят и не принимают решения о действительности этого решения и его достоинствах. Суды, занимающиеся международными решениями, как правило, предоставляют решения res judicata решениям иностранных судов. Исключение в отношении таких решений можно найти в тех случаях, когда иностранный суд не обладал юрисдикцией, решение было получено путем мошенничества или искажения или принятия решения нарушило бы государственную политику соответствующей страны.

В качестве своей защиты решения «Хромаллоя» Ривкин утверждает, что суд установил, что политика США заключается в обеспечении соблюдения арбитражных решений и что это решение было исполнено в соответствии с Федеральным законом США и, следовательно, признать решение египетского суда будет против государственной политики США.

Решение этой проблемы, вероятно, лежит в деле Даллаха: Верховный суд Англии указал, что он рискует решить вопрос, который будет поднят перед французскими судами, но он все же решил принять решение по этому делу. Тогда французским судам было бы необходимо принять решение о том, признает ли французская юриспруденция концепцию вопроса, открытую для последующего судебного разбирательства в французском суде, для принятия решения о том, следует ли дать res judicata решению английского суда, а не решать вопрос, который уже или просто игнорировать это решение и заслушивать вопрос по существу.

Роджерс ставит под сомнение пренебрежение иностранными суждениями и спрашивает: «Как принцип res judicata ... требует выживание, когда приемлемость законов одной страны будет измеряться судьями другого?»

Хотя решения арбитражных судов могут быть отклонены или отменены, когда принудительное исполнение судами пренебрежения решением об отмене этого решения порождает очень специфическую проблему. Роджерс предположил, что пренебрежение отложенными суждениями в сущности полностью игнорирует принципы владения и риски, которые суды по обеспечению исполнения, которые должны подавать апелляцию на решения судов другой страны, интерпретируя законы этой страны. Суды США в Baker Marine, отличающие решение Chromalloy, также утверждали, что для них было неприемлемым исполнение арбитражного решения, вынесенного судами другой юрисдикции, поскольку это было бы против принципов вежливости и духа Нового Йоркской конвенции.

Такой случай, вероятно, встречается редко, но поднимает важную проб­лему. Может ли суд, связанный договорными обязательствами рассматривать решение суда другой страны, игнорировать это решение в пользу арбитражного решения, которое может быть исполнено в соответствии с национальным арбитражным законом? В этом случае существует явно противоречие между двумя основными требованиями государственной политики.

Суды, применяющие решение, вынесенное на месте арбитража, на практике обосновывают свои решения по конкретным соображениям о том, что в целях принудительного исполнения арбитражные решения не связаны с местом исполнения. Как видно из их решений, существует четкая аргументация в отношении того, что арбитражное решение, однажды принятое арбитражным судом, является присуждением, которое имеет свою силу и не нуждается в внутреннем законодательстве места, чтобы придать ему силу или подлинность.

По словам Полсона, арбитраж - это не осуществление суверенной власти, это частный форум, и когда международный спор разрешается через него, арбитражное решение может быть дано без какой-либо ссылки на место, где оно было оказано.

Можно утверждать, что исковая сила присужденного в его юрисдикции решение действительно зависит от мнения, которое суды хотят придержи­ваться, то есть, считают ли они, что решение полностью отстранена от места и существует сама по себе в транснациональной среде или принадлежит ли она стране, в которой она была принята, и должна быть соблюдена соответствующим образом. Формулировка Нью-йоркской конвенции оставляет данный вопрос открытым.