ДОКЛАД КОМИТЕТА ПО ПРЕДПОЛАГАЕМЫМ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ ГЕРМАНИИ И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ СОЮЗНИКОВ

THE REPORT OF THE COMMITTEE ON ALLEGED GERMAN OUTRAGES AND ITS IMPACT ON ALLIED PUBLIC OPINION

Tatiana Revyakina

Postgraduate student of the Oryol State University named after I.S. Turgenev, Russia, Orel

Аннотация. В статье анализируется применение такого приема пропаганды как пропаганда злодеяний врага. На практике данный прием был реализован в докладе Комитета о предполагаемых немецких преступлениях, составленном виконтом Джеймсом Брайсом. Ответом на доклад послужил подготовленный германским правительством доклад «Белая книга», в котором были представлены неубедительные доказательства. Все утверждения из «Белой книги» были опровергнуты со стороны Бельгии в «Серой книге». Точность доклада Брайса была поставлена под сомнение только после окончания войны.

Abstract. The article analyzes the use of such a propaganda technique as propaganda of the atrocities of the enemy. In practice, this technique was implemented in the Committee's on alleged German outrages, compiled by Viscount James Bryce. The response to the report was the White Paper prepared by the German Government, which presented inconclusive evidence. All the statements from the “White Book” were refuted by Belgium in the “Grey Book”. The accuracy of Bryce's report was questioned only after the end of the war.

Ключевые слова: пропаганда, Джеймс Брайс; Комитет по предполагаемым преступлениям Германии; «Белая книга»; Первая мировая война.

Keywords: propaganda, James Bryce; the White Paper; the First World War;  the Committee on Alleged German Outrages.

Первая мировая война была войной нового типа, «современной войной», в которой прежние военные методики уступили место окопной войне, артподготовкам, танкам, авиации и газовым атакам. Но вместе с тем, большое влияние на ход войны имел боевой дух солдат и настроения мирного населения, а, следовательно, пропаганда как еще одна новая методика. В этом отношении можно говорить о Первой мировой как об «информационной войне».

Пока, правда, пропаганда почти во всех воюющих странах считалась делом второстепенным, вспомогательным, которое лишь призвано сопровождать боевые действия, не являясь самостоятельным направлением.

Пропаганда использует различные средства и приемы. Одним из приемов, который взяли на вооружение участники Первой мировой войны, была пропаганда злодеяний врага. Это специфический пропагандистский прием был использован участниками войны для того, чтобы оказать поддержку войне и дать ей моральное объяснение, освещая преступления и зверства, совершенные врагом.

Ярким примером использования этого приема на практике являются так называемые «немецкие зверства» лета 1914 года, когда немецкие солдаты убили 6500 мирных жителей в Бельгии и Северной Франции. Вряд ли этот факт был самым масштабным случаем насилия в отношении гражданских лиц в Первой мировой войне, тем не менее, он стал тем событием, которое страстно обсуждали обе стороны на протяжении всего конфликта и в течение десятилетий после него.

«Немецкие зверства» послужили основой для дискуссии о том, кто был агрессором в этой войне и кто нарушал международные стандарты ведения войны. На нейтральных странах сильно отразилось тяжелое положение захваченной Бельгии – нейтрального государства, которое не было участником растущей напряженности в Европе.

В течение нескольких дней после вторжения на территорию Бельгии французская и бельгийская комиссии задокументировали массовые убийства, допросив беженцев и разослав бродячих журналистов для сбора информации. Полученная информация была обработана и поздней весной 1915 года официальная британская комиссия под председательством виконта Джеймса Брайса (1838-1922) подготовила доклад Комитета о предполагаемых немецких преступлениях, который представлял собой документ на 61 странице, опубликованный 12 мая 1915 года [4].

Доклад состоит из двух частей. Первая часть имеет название «Поведение немецких войск в Бельгии» и состоит из описаний немецких преступлений в шести регионах Бельгии. Вторая часть доклада – «Нарушения правил и обычаев ведения войны и акты бесчеловечности на захваченных территориях» – состоит из двух разделов: первый раздел «Обращение с гражданским населением» и второй – «Преступления против комбатантов».

Доклад Брайса завершается следующими выводами:

1) во многих частях Бельгии имели место преднамеренные и систематические организованные массовые убийства гражданского населения, сопровождавшиеся множеством отдельных убийств и других видов преступлений;

2) при ведении войны, как правило, массово убивали ни в чем не повинных гражданских лиц, как мужчин, так и женщин, насиловали женщин и убивали детей;

3) мародерство, поджоги домов и уничтожение имущества были заказаны и одобрены офицерами немецкой армии. С самого начала войны были предприняты тщательно продуманные меры для регулярных поджогов. Поджоги и разрушения были частым явлением там, где не могло быть никакой военной необходимости, поэтому действительно являлись частью системы всеобщего террора;

4) правила и обычаи войны часто нарушались, особенно при использовании гражданских лиц, включая женщин и детей, которые использовались в качестве щита для наступающих сил, подвергающихся обстрелу, в меньшей степени при убийстве раненых и пленных, а также при частом злоупотреблении Красным Крестом и Белым флагом [6].

Выводы комитета стали главной частью британской пропаганды. Доклад комитета доказал, что зверства в Бельгии были совершены при непосредственном участии германских солдат. Доклад предоставил нейтральным странам самим делать выводы о том, как относиться к немецкой армии. Но, основываясь на своих собственных выводах, большинство нейтральных стран стали связывать немецкую армию с термином «зверства» во время Первой мировой войны. «Отождествляя поведение немецкой армии с милитаризмом, отчет Брайса сделал оппозицию немецкой армии такой же, как оппозицию самой войне» [5].

Поскольку доклад Брайса считался надежным источником, его цитировали все национальные газеты. «Нью-Йорк таймс» сообщила, что комитет был «настроен ответить на вопрос: «Были ли зверства немцев в Бельгии?», и они ответили на него. Они сделали дальнейшие споры невозможными» [7]. Американская общественность считала, что Комитет привел убедительные аргументы против немецкой армии.

Из этих выводов следует, что в лагере союзников Доклад Комитета по предполагаемым преступлениям Германии иллюстрировал действия противника, выходящие за рамки «цивилизованной» войны. Будучи непреднамеренно лживым, он между тем преувеличивал жестокость по отношению к женщинам и детям. Доклад не противоречил ужасным утверждениям беженцев. Они рассказывали истории о том, что немецкие войска систематически отрубали руки детям.

Обвинения союзников, нашедшие отражение в докладе Комитета, хотя и основывались на реальных событиях, были скорректированы в соответствии с пропагандой военного времени.

Например, немецкие солдаты изображались как нападавшие на женщин и детей, хотя на самом деле большинство жертв были мужчинами. Но тогда тема убитых женщин и детей взывала к мужскому чувству рыцарства и, таким образом, поддерживала военную мобилизацию. Этому способствовали и ряд иллюстративного материала, основой которого послужил Доклад Брайса. Так, бельгийский художник-плакатист Гисберт Комбаз (1869-1941) изобразил жертв резни в Лувене в образе матерей и малышей [2]. Тема пострадавших женщин и детей распространилась и на другие театры военных действий: на одном плакате, призванном сплотить итальянцев за отвоевание захваченных врагами территорий, были изображены херувимы, находящиеся под угрозой исчезновения, и предупреждение «Итальянцы! Ужасы Бельгии и Франции повторяются в захваченном Венетто!» [3]. По мере того, как росла усталость от войны у всех её участников, призывы помнить о бедственном положении беззащитных пытались оживить боевой дух.

Если военная пропаганда союзников по Антанте в отношении массовых убийств гражданского населения 1914 года прибегала к искажениям, то её аналог в Германии был полным самообманом. 

Утверждения о зверствах оказалось трудно опровергнуть. Любая попытка сделать это привлекала дополнительную огласку, а объяснения, предлагаемые властями Германии и Австро-Венгрии, казалось, только подтверждали их вину.

В мае 1915 года правительство Германии подготовило свой собственный доклад «Белая книга» [7], в котором утверждалось, что бельгийцы вели преднамеренную «народную войну» с садистскими излишествами против своей армии. Но этот отчет основывался на слухах и был тщательно редактирован. В нем были опущены факты действий немецкой армии, которые противоречили заявлениям в отчете. По той же причине были скрыты и показания гражданских лиц.

В книге содержались записи, из которых следовало, что в действительности жертвами жестокости были именно немецкие войска.  Гражданские снайперы – франтиреры – вели партизанскую войну против немецких солдат, перерезая горло спящим мужчинам и выкалывая глаза раненым. Подобные измышления широко тиражировались, в том числе, в других средствах массовой информации.

Немецкая пропаганда указывала на лицемерие «вероломного Альбиона», чья жестокая империя совершила бесчисленные зверства против угнетенных народов Ирландии, Индии, Египта и Африки, и указывала на собственные достижения Германии в области науки и социального обеспечения.

«Белая книга» Министерства иностранных дел Германии стремилась оправдать немецких военнослужащих как жертв незаконной и безжалостной «народной войны», которую вели бельгийские гражданские лица. Эта стратегия оказалась неудачной.

Бельгийское правительство в изгнании опубликовало подробное опровержение – «Бельгийская серая книга» [1] – со списками жертв среди гражданского населения. Также бельгийский социолог Фернан ван Лангенхове опроверг тезис о «народной войне» в своем исследовании 1916 года «Развитие легенды» [6], в котором на основе немецких документов доказывалось, что история с франтирером была массовым заблуждением, «циклом мифов».

«Белая книга», в высшей степени избирательная на факты и содержащая неубедительные доказательства, казалось, подтверждала преступления немцев и была уничтожена бельгийским изданием.

Между тем доклад Брайса имел важное значение при формировании мнения о методах ведения войны Германией. Джеймса Брайса очень уважали, и на момент опубликования отчет в США считался заслуживающим доверия. Он нанес пропагандистский удар, изобразив немцев злыми, несправедливыми. Выставил их теми, кто нарушил международные стандарты ведения войны, в отличие от союзников по Антанте, которые использовали законные методы ведения войны.

Германия, пытаясь оправдать себя и опровергнуть данные отчета, ответила опубликованием своей менее заслуживающей доверия «Белой книгой», сфабриковав в ней бельгийские действия и ложно утверждая, что они просто противодействовали действиям снайперов. Все утверждения из «Белой книги» в свою очередь, были опровергнуты со стороны Бельгии в «Серой книгой».

Точность доклада Брайса была поставлена под сомнение только после окончания войны. Поэтому возникший в результате этого международный скептицизм по поводу «официальных отчетов», возможно, способствовал недооценке нацистских зверств во время Второй мировой войны.

И все же «немецкие зверства» – как их вскоре после доклада стали называть в общественном мнении союзников – задали тон дебатам военного времени о насилии в отношении гражданского населения. Они установили различие между «справедливым» насилием на войне и «зверствами».