Женские типы как контрверсии идеального (на материале произведений А.Н.Толстого 1910-1912)

THE SECONDARY FEMALE IMAGE IN A.N. TOLSTOY'S WORKS (1910-1912)

Wan Dongmei,

doctor of Philology, associate professor, Moscow State University, Jilin University, China, Changchun

Аннотация. В статье проанализированы женские образы «второго ряда» в произведениях А.Н. Толстого (1910-1912) на фоне их любовных коллизий с мужчинами. Выявлено, что созданные писателем женские типы здесь воплощаются как контрверсии идеального. Раскрыты ролевое поведение женщин и мужчин в парадигме любовных отношений, а также их взаимоотношения.

Abstract. This article will classify and explore the secondary female images in A.N. Tolstoy's works (1910-1912) in the context of love relationship, and reveal the roles and status between men and women.

Ключевые слова: женские типы; любовные отношения; А.Н. Толстой.

Keyword: female type; love relationship; A.N. Tolstoy.

Основной темой ранних произведений А.Н. Толстого является тема уходящего и разоряющегося дворянства. Носителями основных ценностей исчезающего мира и одновременно разрушителями его являются центральные персонажи толстовских рассказов и повести — Аггей Коровин («Мечтатель», 1910), князь Краснопольский («Хромой барин», 1912), Мишука Налымов («Мишука Налымов», 1910). Они чаще всего и оказывались в центре внимания читателей и критиков. О них много писали, выстраивали типологические соответствия, ряды, однако, всматриваясь в них, нетрудно заметить, что рядом с ними существует «целая галерея» женских образов, которые не менее интересны разнообразием своих характеров. Среди них выделяются те, кто, вступив в любовную связь с мужчинами, образуют особую группу героинь — героинь, можно сказать, «второго ряда», которые лишь частично «включены» в жизнь мужчины, возникают как эпизод в его судьбе. Обычно они не являются главными героинями, и их любовь занимает совершенно иное место в сердце мужчины, чем любовь Татьяны Лариной у А.С.Пушкина или Лизы Калитиной у Тургенева. И они характеризуются скорее косвенно, отраженно, в связи с физи­ческим и психическим обликом мужчины, которого они любят или которому подчиняются. Представляется возможным, анализируя такие произведения А.Н. Толстого, как «Актриса» (1910), «Мишука Налымов», «Прогулка» (1911), «Чудаки» (1911), «Хромой барин», рассмотреть эти женские образы и попытаться классифицировать их, прослеживая их ролевое поведение в парадигме любовных отношений. Конечно, мы осознаем, что как и всякая классификация, она достаточно условна, и грани «типов» и «подгрупп» во многом зыбки и неустойчивы.

К первому типу (назовём его «зависимый») можно отнести Ольгу Языкову («Актриса»), представительниц «гарема» Мишуки Налымова, в том числе и Клеопатру («Мишука Налымов»), Веру («Прогулка») и Сашу («Хромой барин») по той причине, что все они в любовных отношениях с мужчинами так или иначе занимают подчинённое место. Этот тип в свою очередь может быть разделён на два «подтипа».

К первому подтипу относятся женщины, которые не способны жить самостоятельно, всегда ищут мужчину (скорее всего не из-за потреб­ности в любви, а потому, что тот может оказать им покровительство, поможет жить материально обеспеченно). Такова Ольга Языкова, бежавшая из «города с лужей посреди площади» [3,т. 1, с. 240]. Скука, однообразие сопровождали начало её жизни. В такой среде ей душно, не о чем говорить с окружающими, нечего делать. Это и есть одна из причин её ухода и желания стать актрисой. В крупном городе, несомненно, жить более интересно. У неё явно была попытка жить самостоятельно, но потом она вернулась «к обязанностям жены». Возможно, писатель дал героине профессию актрисы специально, как бы подсказывая читателю, что она играет роль не только на сцене, но и в реальной жизни.

В этом особенность характера Ольги — она и боится правды, но иногда способна и увидеть её. Но эта проницательность мало ей помогает. Слабость её натуры определяет выбор ею той судьбы, которая, впрочем, была свойственна большинству женщин того времени. Это следствие полного отказа от своей воли. «Делайте со мной всё, что угодно» [1, c. 253] — вот условие обмена Ольгой своей личности на уютную жизнь. Поэтому она предпочитает отказаться от роли жены (муж её промотал своё состояние и не может быть ей опорой), и начинает жить с Бабиным в качестве то ли любовницы, то ли приживалки, участь которой — развлекать мужчину. Писатель относится к своей героине с иронией, но в то же время и с элементом презрительной жалости.

Как и Ольга Языкова, представительницы гарема Мишуки — Дуня, Фимка и Бранька — находятся в полной экономической зависимости от своего господина, предпочитая ту жизнь в постоянном унижении, где они исполняют функцию то ли предмета в игре, то ли средства отмщения тем женщинам, которыми этот самодур не может обладать, нормальной, но нищей жизни. Они согласны платить за материально обеспеченную жизнь своим собственным достоинством, которое они, скорее всего, уже утратили.

В отличие от вышеназванных женщин, Вера — любовница Якова Ивановича из рассказа «Прогулка» — умеет любить всей душой, готова на жертву, но здесь уже именно любовь, а не материальная выгода делает её полностью зависимой. Она преданно любит своего «господина» и даже становится для него спасительницей и утешительницей, а не любовницей, когда ему некуда идти или нечем заняться. Во имя люби­мого она готова отказаться быть его любовницей и «отдаёт» его другой женщине. Это говорит о том, как безгранична может быть жертвенность женщины. А когда Яков Иванович получает от Маши «от ворот поворот», оказывается осмеянным и изгнанным, она прощает его измену и предлагает ему жениться на ней исключительно для того, чтобы морально поддержать его. Таким образом, можно сделать вывод, что судьбы женщин этой группы при любом их поведении оказываются очень и очень незавидными: каждый раз они подчиняются мужчине.

Отличаясь от подтипа женщин, находящихся в постоянной зави­симости от мужчины, выделяется и другой подтип женщин, к которому относятся Клеопатра и Саша, у них обнаруживается динамика пове­денческих ролей в зависимости от изменения ситуации.

В начале отношений с Мишукой Налымовым Клеопатра играла такую же роль, какую играли Дуня, Фимка и Бранька, являясь только женщиной для развлечений. Но она, в отличие от них, оказавшихся бессильными в ситуации унижения, всё-таки пытается хоть как-то сохранить своё достоинство, даже в тех случаях, когда это очень трудно (экономическая зависимость не даёт такой возможности). Она заявляет Мишуке: «Я тебе не собака...» [3, т. 1, с. 219]. А потом, когда он всех своих наложниц изгнал из усадьбы, Клеопатра всё-таки нашла возможность вернуться. И главное её отличие от товарок то, что в конце она стала действительно нужной Мишуке. Трудно сказать, почему она осталась у умирающего барина — то ли из жалости, то ли из корыстных соображений. Но несомненно, что в итоге она занимает уже иное место в парадигме отношений со своим покровителем, чем прежде. Теперь она для него уже сиделка, медсестра. Таков процесс смены её ролей.

Саша же изначально «любящая женщина с измученным сердцем, без воли, всегда готовая отдать всю себя за ласковое слово» [3, т. 2, с. 584] князя Краснопольского. Он для неё — вся жизнь. Сам же он к ней относится только как к вещи, которая, когда ему понадобится, всегда готова к его услугам. И он всегда прибегает к её помощи, чтобы избавиться от душевной боли, сердечных мук. Она одновременно и мать, и любовница, всегда могла утешить его, облегчить его состояние, развеселить. Но она уже является объектом мучения, эксперимента, манипуляции. Князю доставляет удовольствие мучить её. Однако узнав, что князь бросил её и собирается жениться на Кате Волковой, Саша всё же делает попытку сохранить его для себя, рассказывая Кате о его поведении. Когда же она поняла, что всё бесполезно, то решила покончить с собой. А это как раз то, что хотел от неё князь. Но эту последнюю, к счастью, ей совершить не удалось.

Казалось бы, что с того времени, как она была спасена доктором Григорием Ивановичем и вышла за него замуж, жизнь повернулась к ней светлой стороной. Ведь она занимает место уже не любовницы, как прежде, а законной жены. Однако их супружество основывается не на любви: она пожалела Григория Ивановича, решив, что он нуждается в ней; Григорий Иванович тоже пожалел её, думая, что, женившись, он сможет заглушить в себе любовь к Кате Волковой. И получается, что, несмотря на изменение своего положения, Саша играет в семье для своего мужа Григория ту же роль, какую прежде играла для князя: «пластыря» на рану.

И только после визита Кати и гибели мужа Саша поняла, что неверно понимала свою жизнь и своё предназначение. И только с этого времени, отказавшись от любви и всего земного, обратившись к Богу, Саша сумела уйти от страстей. Выйдя за рамки любовных отношений, став странницей, возможно, по мысли автора, она будет способна обрести новую жизнь. Она призвана сыграть новую роль, в которой уже не будет места для мучений и жертв.

Саша — воплощение страстной, жертвенной, горячей натуры: она способна и на великую любовь, и на великую жертву. Но в итоге находит в себе силы освободиться от предначертанной роли. Она как бы разрывает круг, в котором судьба женщины определяется отношением к ней мужчины. Она перестает быть зависимой. Драматическая Сашина судьба принадлежит к самым замечательным изображениям любовной страсти в русской литературе Серебряного века.

Мужчины А.Н. Толстого в ранних произведениях всегда демон­стрируют разное отношение к «женщине-любовнице» и «идеальной женщине», образ которой присутствует в их мечтах. Они позволяют себе относиться к первым несправедливо, презрительно и цинично. Например, князь Краснопольский думает, что, в отличие от Кати, «Сашу можно замучить, бросить! Она кроткая: сгорит и ещё благословит, помирая» [3, т. 2, с. 539]. И он хочет буквально её растоптать. Но порази­тельно, что и у её мужа, Григория Ивановича, по отношению к ней также возникает элемент презрения. Таким образом, даже став законной женой, бывшая прежде униженной любовницей, женщина, сохраняет над собой «ореол несчастья». Она по-прежнему не может стать «хозяйкой» положения.

Мишука Налымов относился к своему гарему ещё более оскорби­тельно и цинично. Он издевается, выгоняя своих любовниц под дождь. Доставляя им страдания, он испытывает садистическое удовлетворение.

Надо указать и на то, что именно в отношениях с любовницами раскрывается эротическое начало мужчины. И это позволяет мужчине относиться к ним свысока. Яков Иванович, «прищурясь, взглядывал на Машу. Верка, рядом с нею, казалась уродливой и старой» [3, т. 1, с. 358]. Такое же поведение мы видим и в романе «Хромой барин»: Григорий Иванович, глядя на Сашу и Катю, сравнивал их: «Саша казалась грубой и тяжёлой；у Екатерины Александровны всё было изящно...» [3, т. 2, с. 578].

Всех женщин указанного «зависимого» типа роднит общность жизненной драмы, которая заключается в их неспособности искать пути самовыражения и самовоплощения как самостоятельной личности. Но путь Клеопатры и Саши раскрывает процесс возможной эволюции этого типа, трансформации характеров и изменения их ролей в парадигме любовных отношений.

Совсем в иных обстоятельствах раскрываются характеры героинь Лизы и Муньки в романе «Чудаки» и Анны Семёновны из романа «Хромой барин». Они воплощают второй тип поведения женщин в ситуации любовной связи. По сравнению с первым типом эти женщины — властны, категоричны, именно они выстраивают линию поведения во взаимоотношениях с мужчиной. В романе «Чудаки» княгиня Лиза богата, её финансовая поддержка позволяет безбедно существовать Смолькову. Это, конечно, делает его несвободным, ставит в зависимое положение. Мужчина и женщина как бы меняются ролями. Поэтому в отличие от женщин первого типа, которые не смеют выражать никакого протеста, а только страдают, Лиза позволяет себе не только подчинить себе мужчину. Она хочет завоевать его любовь. А не добившись любви, княгиня Лиза находит в себе силы порвать со Смольковым. И в этом отличие поведения женщины от мужчины в аналогичной ситуации: мужчина вполне удовлетворяется тем, что покупает или унижает женщину. Таким образом писатель рисует следующую картину эволюции женских характеров: женщина уже не хочет зависеть от мужчины даже в том случае, когда она его страстно любит. Вот и Лиза, любя Смолькова и поддерживая его в жизни в финансовом смысле, не хочет быть «выше» него, а стремится к тому, чтобы стать его партнёром, ждёт его верности, хочет, чтобы они были равны.

То, что показано в этом романе А.Н.Толстым, во многом совпадает с тем общественно-культурным процессом на рубеже 19-20 веков, когда «в России начинает складываться тенденция обоснования необходимости взаимопонимания, взаимоуважения ... равенства двух полов — мужского и женского» [2, с. 7-8]. Но, к сожалению, таких гармоничных «парт­нёрских» любовных отношений А.Н.Толстой почти не мог найти в реальной жизни. Поэтому они редки и в его ранних произведениях.

Обратимся теперь к характерам возлюбленных Смолькова. Легко­мысленная и развратная любовница Мунька прямо признаётся в безумной любви к нему. Однако на самом деле она, играя на слабости Смолькова – желании разгульной жизни, держит его на привязи, диктует ему линию поведения, да и сама ведёт себя достаточно бесцеремонно: без его разрешения переезжает к нему, а на его решение жениться на другой женщине она реагирует следующим образом: «Вот дурак» [3, т. 1, с. 503]. Она может при всех сообщить, что её «тело тоскует», затем «пойти корсет снять» [3, т. 1, с. 503].

Вообще в Муньке постоянно подчёркивается низменное, животное начало. Её поведение практически ставит под сомнение возможность для неё безумной любви. Трудно себе представить, чтобы такое бездуховное существо могло любить. Но в ней есть то, чего не хватает слабому, издёрганному Смолькову: животность, сильное плотское начало. И именно оно его соблазняет. Писатель через отношения Муньки и Смолькова показывает изменение парадигмы взаимоотношений мужчины и женщины: мужчина становится слабее женщины. А она перенимает его модель поведения: становится грубой и бесстыдной.

Почти во всех описанных случаях отношение мужчин к своим любовницам демонстрирует их восприятие не как правомочного субъекта, а как некоего физиологического объекта. Итак, любовница может быть средством утешения (Вера и Саша), даже предметом антуража (гарем Мишуки), а иногда «приправой», дополнением к скучной жизни (Ольга Языкова). Очевидно, какие бы отношения ни связывали любовников — эротические, любовные или корыстные, — каждый из мужчин видит в своей любовнице существо низшего порядка. В романе «Чудаки» Николай Николаевич смотрит на Муньку, и, хотя к его ненависти примешивалось странное уважение к силе девушки и её здоровью, он всё-таки считает, что «Мунька свинья» [3, т. 1, с. 501]. Мишука Налымов представительниц гарема называет «грачихами», «коровами» [3, т. 1, с. 215-216]. Илья Бабин почувствовал некую декоративность, «кукольность» в Ольге Языкове: «носик вздёр­нутый, на щеках наведён, точно на яблоке, круглый румянец, глазами она такое выделывала... и всё у неё не настоящее... как на кукольных юбках» [3, т. 1, с. 245].

Единственное исключение в этом плане представляет Анна Семёновна. Для неё эротика – всесокрушающее оружие. Эта женщина, открывшая Краснопольскому тайну сексуального наслаждения, корен­ным образом меняет его жизнь. Любовников соединила чувственная любовь, которая, по убеждению А.Н. Толстого, губит человека, лишает его воли. Такая любовь становится наваждением. Доказательствами этого могут служить слова Краснопольского: «Она была очень красива. Но не в этом её сила... Она душилась необычайными духами, они пахли чем-то невыразимо развратным... Женщины ... как очень странные и опасные существа. А та была ещё развратна и чувственна, как насекомое»; «она околдовала меня... Я потерял рассудок...» [3, т. 2, с. 527]. Анна Семёновна очень хорошо понимает, что испытывает Краснопольский, что он полностью находится в её власти, и как бы разыгрывает некую пьесу, где, играя главную роль, одновременно исполняет обязанности режиссёра. Она, несомненно, умеет и хочет владеть мужчиной, подчинять его себе. А.Н. Толстой вновь рисует отход от традиционных стереотипов любовных отношений. Здесь мужчина и женщина опять поменялись местами: Анна Семёновна берёт на себя мужскую роль, даже делая то, что обычно делает мужчина: «совращает» князя и играет с ним, как кошка с мышкой.

В образе Анны Семёновны доминирует не столько красота, сколько соблазн. И такая женщина, как убеждает писатель, действительно пред­ставляет опасность для мужчины. Но в то же время Толстой показывает, что, играя и притворяясь, женщина может освободиться от зависимости, взять верх над мужчиной. И пока в мире, где довлеют мужские представления, это едва ли не единственный путь для женщины. Такую позицию диктуют женщине стереотипы, отстаиваемые обществом с патриархатными ценностями.

Таким образом, в сходных любовных коллизиях А.Н. Толстой раскрывает совершенно различные, неповторимые женские характеры и поведенческие модели. Но главное — он показывает те сдвиги, которые происходят в отношениях мужчины и женщины.