ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ КОНТРАКТОВ О СУРРОГАТНОМ МАТЕРИНСТВЕ

Суррогатное материнство как форма репродуктивных технологий всё более активно используется в современном обществе. В последние годы наблюдается рост интереса к этой процедуре как со стороны супружеских пар, столкнувшихся с бесплодием, так и одиноких лиц, желающих стать родителями. Это явление обусловлено различными факторами, включая медицинские показания, социальные условия и изменения в восприятии семейных ценностей. В России суррогатное материнство регулируется на уровне законодательства, однако остаётся много вопросов и неясностей, касающихся правового статуса всех участников процесса.

Семейный кодекс РФ (далее — СК РФ) не содержит прямых норм, регулирующих суррогатное материнство. Однако некоторые статьи могут быть применены к данному институту [1]. Например:

• Статья 51 СК РФ: устанавливает, что мать ребёнка — это женщина, которая родила его и только с ее письменного согласия родителями могут быть записаны заказчиками. Это положение вызывает вопросы о правовом статусе участвующих сторон.
• Статья 48 СК РФ: касается вопросов о признании отцовства и материнства, что также имеет значение для определения правового статуса заказчиков.

Основным нормативным актом, регулирующим вопросы репродуктивных технологий в России, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Однако данный закон также не дает четких указаний на порядок заключения контрактов о суррогатном материнстве [2].

Переходя к сути, стоит сказать, что несмотря на важность данного института его применение сталкивается с рядом серьезных дилемм. Во-первых, одна из основных проблем заключается в определении статуса ребенка, рожденного с помощью суррогатного материнства. По сути, юридическое и биологическое родительство могут не совпадать, что порождает множество вопросов о правах и обязанностях всех участников процесса.

Во-вторых, сравнительный анализ законодательства ряда стран, таких как Индия и США, показывает, что в некоторых случаях суррогатное материнство разрешено с четкими правилами и процедурами, тогда как в России ситуация остается неопределенной [3, с. 20-21]. Это создает правовой вакуум и импровизацию как в судебной практике, так и в подготовке контрактов.

В-третьих, отсутствие четкого определения понятию «бесплодие», что может привести к различным трактовкам и злоупотреблениям. Только с медицинской точки зрения возможно понять значение данного термина, а именно согласно опубликованной информации в информационно-телекоммуникационной сети Интернет на сайтах различных медицинских организаций: бесплодие — это невозможность пары зачать ребёнка в течение 1 года регулярных (не реже, чем 2 раза в неделю) половых контактов без использования контрацепции.

Исходя из вышеизложенного, необходимо искать пути улучшения эффективности правового регулирования данного института. Во-первых, необходима разработка специального закона о суррогатном материнстве, который бы четко регламентировал права и обязанности сторон, а также порядок заключения и исполнения контрактов, что требует совместных усилий юристов, специалистов в области семейного права и лечебных учреждений [4, с. 17].

Во-вторых, следует создать специальный механизм для разрешения споров между сторонами контрактов о суррогатном материнстве, возможно, через специализированные суды или арбитражи. Выводить правовые аспекты регулирования контрактов о суррогатном материнстве стоит на уровне интересов всех пострадавших сторон, чтобы обеспечить законность и безопасность данного процесса для всех участников.

В-третьих, важно проводить образовательные программы для будущих родителей и суррогатных матерей о правах и обязанностях сторон, а также о возможных рисках и последствиях.

Таким образом, суррогатное материнство представляет собой многогранное явление, требующее внимательного и взвешенного подхода к правовому регулированию. Разработка унифицированных стандартов для оформления контрактов о суррогатном материнстве является актуальной задачей в условиях современного общества.