ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ В СФЕРЕ IT ТЕХНОЛОГИЙ НА ПРИМЕРЕ США, ВЕЛИКОБРИТАНИИ И ГЕРМАНИИ

FOREIGN EXPERIENCE IN COMBATING CRIMES IN THE FIELD OF IT TECHNOLOGIES USING THE EXAMPLE OF THE USA, GREAT BRITAIN AND GERMANY

Mikhail Sedykh

Student, Voronezh branch of Federating State Educational Institution of Higher Education Russian State University of Justice, Russia, Voronezh

Аннотация. Статья посвящена анализу зарубежного опыта в области противодействия преступлениям, связанным с информационными технологиями. В работе рассматриваются стратегии и методы, применяемые в США, Великобритании и Германии для борьбы с киберпреступностью. Изучаются законодательные рамки, технологические инновации и международное сотрудничество государств, способствующие эффективному реагированию на IT-угрозы. Также внимание уделяется сравнительному анализу подходов к кибербезопасности в данных странах, а также обмену опытом и лучшими практиками.

Abstract. The article is devoted to the analysis of foreign experience in the field of combating crimes related to information technology. The paper examines the strategies and methods used in the US, UK and Germany to combat cybercrime. Legislative frameworks, technological innovations and international cooperation between states that contribute to an effective response to IT threats are studied. Attention is also paid to a comparative analysis of approaches to cybersecurity in these countries, as well as the exchange of experience and best practices.

Ключевые слова: Противодействие преступлениям в сфере IT технологий, зарубежный опыт, США, Великобритания, Германия

Keywords: Combating crimes in the field of IT technologies, foreign experience, USA, UK, Germany

Оптимальный уровень международного сотрудничества в борьбе с киберпреступностью зависит от эффективной унификации национальных законодательств и заключения международных соглашений. Унификация национальных законодательств предполагает создание единого понятийного аппарата для регулирования компьютерных преступлений, установление единых норм доказательного права, стандартизацию процедур уголовного преследования и правил следственных действий. Благодаря общему понятийному аппарату государства смогут более точно формулировать запросы на получение информации и избежать ошибок при передаче данных и свидетельских показаний. Заключение двусторонних и многосторонних соглашений между странами и их ратификация способствуют более эффективному транснациональному регулированию организованной киберпреступности. Важным условием таких соглашений является взаимное признание противозаконности совершаемых деяний в законодательстве каждой страны участницы.

Соединенные Штаты Америки, демонстрируя приверженность международному сотрудничеству в борьбе с киберпреступностью, стали одним из первопроходцев, подписав Будапештскую конвенцию. Этот акт ратификации отражает стремление страны к синхронизации усилий на международной арене, учитывая глобализацию экономических связей и неограниченный поток информации через границы. Конвенция, вступившая в силу в 2007 году, стала фундаментом для создания эффективных механизмов обмена данными и координации действий между странами, включая членов G7, а также предоставления помощи развивающимся странам в укреплении их кибербезопасности.

В рамках этого международного договора, США активно участвуют в разработке общих подходов к законодательству в сфере кибербезопасности и взаимодействуют с партнерами по всему миру для обеспечения правопорядка в цифровом пространстве. Это включает в себя сотрудничество в аресте и экстрадиции лиц, обвиняемых в киберпреступлениях, для обеспечения их ответственности перед законом, независимо от границ. [16]

Среди мер, направленных на борьбу с киберпреступностью, особое место занимают законодательные инициативы, такие как Закон о компьютерном мошенничестве и злоупотреблениях (CFAA) и Закон о защите инфраструктуры критического значения (CIPA), которые предусматривают серьезные меры против несанкционированного доступа и направлены на обеспечение безопасности ключевых информационных систем. Эти законы служат важным инструментом в арсенале правоохранительных органов, позволяя им эффективно противостоять угрозам в цифровой сфере и защищать критически важные элементы национальной инфраструктуры.

США также акцентируют внимание на коллективной безопасности, создавая междисциплинарные центры, такие как Национальная совместная группа по расследованию киберугроз (NCIJTF). Эти центры становятся местом синергии усилий специалистов из различных сфер, от правоохранительных органов до академических кругов, что позволяет формировать комплексный подход к защите национальной киберинфраструктуры и эффективно противостоять киберугрозам.

Интернет-центр по борьбе с киберпреступностью (IC3) представляет собой инновационную платформу, которая позволяет пользователям в США оперативно сообщать о киберпреступлениях. Эта система служит не только для регистрации инцидентов, но и как инструмент для анализа данных, что способствует выявлению тенденций и разработке стратегий противодействия киберугрозам. В то время как в России отсутствует аналогичная единая система, что затрудняет процесс сообщения о преступлениях и восстановления утраченных средств, в США IC3 действует как централизованный ресурс, предоставляющий гражданам доступ к информации и советам по кибербезопасности.

Германия, подобно США, активно участвует в международных усилиях по борьбе с киберпреступностью, что подтверждается её присоединением к Конвенции о киберпреступности (подписание в 2001 г., а ратификация в 2009 г.). Однако, в отличие от американской модели, где киберпреступления рассматриваются в рамках специализированных законов и структур, немецкая система интегрирует их в общую правовую рамку, относя к категории имущественных преступлений. Это подход позволяет использовать существующую юридическую инфраструктуру для расследования и пресечения киберпреступлений, хотя и может потребовать дополнительной специализации для борьбы с уникальными аспектами таких преступлений. [15]

Ключевые аспекты немецкой стратегии включают:

• интеграция с общим правом: вместо создания отдельных законов, киберпреступления рассматриваются через призму традиционных категорий уголовного права;
• фокус на имущественные преступления: большинство киберпреступлений классифицируются как имущественные, что отражает их воздействие на финансовую безопасность лиц и организаций;
• технологическая компетентность: полиция и правоохранительные органы обладают необходимыми знаниями и инструментами для расследования преступлений, связанных с IT;
• международное сотрудничество: активное участие в международных договорах и сотрудничество с другими странами для противодействия киберпреступности на глобальном уровне.

Создание универсальной классификации киберпреступлений, основанной на Конвенции Совета Европы, может стать фундаментом для международных исследований и сотрудничества в этой области. Такой подход позволит унифицировать понимание и реагирование на киберугрозы, преодолевая различия в национальных законодательствах. [14]

В борьбе с киберпреступностью, немецкие правоохранительные органы и службы безопасности демонстрируют высокую степень бдительности и инновационности. Они не только создают специализированные подразделения для расследования интернет-преступлений, но и разрабатывают передовые методы отслеживания и предотвращения киберугроз. Полиция также активно взаимодействует с общественностью, предоставляя руководства и рекомендации по кибербезопасности, а также устанавливает каналы связи для сообщений о преступлениях через интернет.

Исторически, компьютерные преступления в Великобритании рассматривались сквозь призму традиционных преступлений против собственности, где акцент делался на хищение или неправомерное присвоение. Так, в случае связи с финансовыми потерями, применялся Закон о краже 1968 года. Однако, с развитием технологий и углублением понимания специфики киберпространства, возникла необходимость в специализированном законодательстве. Закон о злоупотреблении компьютером 1990 года стал ответом на эти вызовы.

Сравнивая с российским законодательством, можно отметить, что в Великобритании санкции за информационные преступления, хоть и сопоставимы, но в некоторых аспектах могут быть менее строгими. Это отражает различия в правовых традициях и подходах к регулированию киберпространства.

В британском законодательстве, Закон о злоупотреблении компьютером 1990 года охватывает широкий спектр преступлений, включая те, которые совершаются через несанкционированный доступ к компьютерным системам. Это означает, что даже такие деликатные преступления, как отмывание денег, могут подпадать под его действие, если для их совершения использовалась компьютерная техника.

Закон о защите данных 1998 года дополнительно усиливает правовую рамку, устанавливая нормы обработки и защиты персональных данных. Он требует, чтобы данные обрабатывались законно и справедливо, а также предоставляет лицам, чьи данные обрабатываются, определенные права. [7]

В рамках углубления понимания британского законодательства в области защиты данных и борьбы с киберпреступностью, можно рассмотреть Закон о защите данных 1998 года как фундаментальный элемент, устанавливающий принципы безопасности и конфиденциальности персональных данных. Этот закон подчеркивает серьезность последствий незаконного обращения с личной информацией, особенно когда это влечет за собой ущерб для частной жизни или свобод индивидуума.

Дополнительно, Закон о полиции и юстиции 2006 года внес значительные изменения в существующее законодательство, расширяя рамки ответственности и ужесточая наказания за киберпреступления. [13] Изменения в законе отражают растущую зависимость общества от цифровых технологий и необходимость адаптации правовой системы к новым вызовам. Увеличение максимального срока наказания до двух лет за нарушения, ранее ограниченные шестью месяцами, и до десяти лет за более серьезные преступления, является отражением этой тенденции.

Эти законы в совокупности создают многоуровневую защиту, которая не только предусматривает наказание за преступления, связанные с компьютерами, но и обеспечивает защиту прав граждан в отношении их личных данных. Великобритания, таким образом, демонстрирует свою приверженность к созданию безопасного цифрового пространства, где права и свободы каждого индивидуума охраняются законом.

В контексте британского законодательства, интересно отметить, что терминология и подходы к киберпреступности могут значительно отличаться от тех, что используются в других странах. Отсутствие универсального определения «компьютерной информации» в Великобритании подчеркивает уникальность их правовой системы, которая адаптируется к специфике киберпространства.

Ратификация Конвенции Совета Европы о компьютерных преступлениях в 2011 году стала значимым шагом для Великобритании в укреплении международного сотрудничества и гармонизации законодательства в области кибербезопасности. Это обязало страну обеспечить правовую основу для эффективной борьбы с киберпреступлениями, включая такие меры, как изъятие и конфискация данных, а также их защиту и уничтожение при необходимости.

Создание Координационного центра по защите национальной инфраструктуры (NISCC) [12] и его последующее преобразование в Центр по защите национальной инфраструктуры (CPNI) отражает стремление Великобритании к централизованному управлению и координации усилий по обеспечению кибербезопасности. CPNI играет ключевую роль в защите критически важных секторов, таких как коммуникации, финансы, энергетика и здравоохранение, от внешних угроз и терроризма, подчеркивая важность этих сфер для стабильности и благополучия общества.

Зарубежные страны шагнули вперёд в предупреждении преступлений в сфере IT технологий в сравнении с Россией. Это проявляется и во внутренних мерах предупреждения, связанных с созданием единых служб и центров для более быстрой реакции на сообщения о преступлениях в сфере IT преступлений, так и вопросах международного сотрудничества и соответствии своего законодательства международному.