О применении в ходе осмотра места происшествия криминалистических данных по механизму образования следов крови

About the application of forensic data of formation of traces of blood in the course of inspection of the crime scene

Olga Nadonenko,

PhD in Law, Associate Professor, Department of Criminology of the second faculty training (with a dislocation in Ekaterinburg) Training Institute FSSEI HI "Moscow Academy of  the Investigative Committee of the Russian Federation", Russia, Moscow

Аннотация. В статье рассмотрен вопрос применения следовате­лями данных о криминалистическом значении следов крови на практике.

Abstract. The article examines the question of the use by investigators of data on the forensic meaning of blood traces in practice.

Ключевые слова: осмотр места происшествия; следственная версия; криминалистическое значение следов крови.

Keywords: inspection of the crime scene; the investigative version; the forensic significance of the traces of blood.

Способы преступлений против личности, как и других видов преступлений, при совершении которых повреждается целостность человеческого организма, характеризуются действиями, различающимися по содержанию, характеру и направленности, в результате которых образуются следы крови. Ввиду того, что такие действия, одновременно являются элементом события преступления, его следы позволяют судить о характере и обстоятельствах расследуемого события [4, c. 96]. Таким образом, сведения о рассматриваемом виде следов являются элементом фактической базы для построения версии.

Формирование обоснованной версии возможно лишь при наличии достаточной объективной информации о способе совершения и орудии преступления, а также причастности к расследуемому преступлению конкретных субъектов. Одним из первичных и наиболее значимым источником информации по обозначенным ранее видам преступлениям, является место происшествия. Как известно, в ходе его осмотра необхо­димо фиксировать расположение, вид, форму, размер, консистенцию, обнаруженных следов, в том числе крови. Вместе с тем, практические работники нередко пренебрегают этими требованиями, так как в полной мере не понимают значения этих признаков, зачастую рассматривая их однобоко, например, исключительно как объекты биологической экспертизы по исследованию ДНК. В результате чего, утрачиваются ценные данные об элементах события преступления.

Проиллюстрируем это следующим примером: на автобусной остановке в бессознательном состоянии был обнаружен подросток К., который по «скорой помощи» был доставлен в больницу. Не смотря на оказанную ему медицинскую помощь, гражданин К. скончался. Совокупность повреждений, которые были обнаружены у погибшего, свидетельствовала о том, что ему были нанесены многочисленные удары ногами в область живота и головы, при этом подросток, защищаясь, прикрывал голову руками. Со слов очевидцев было установлено, что подросток, пошатываясь, пришел на остановку, сел на скамью, а потом лег на неё. Таким образом, место его обнаружения не являлось местом совершения преступления. При изучении возможных мест пребывания гражданина К. было установлено, что он мог находиться в подростковом спортивном клубе, в котором у него с некоторыми из его членов ранее были конфликты и даже драки в общей комнате, где подростки отдыхали во время и после тренировок. В ходе осмотра в данном помещении была обнаружена кровь. В протоколе осмотра места происшествия были сделаны записи о том, что в нескольких местах на стене, на столе и стуле были обнаружены следы, похожие на следы крови, часть из них была изъята путем производства смывов.

Подростки и тренер не отрицали возможность происхождения части обнаруженных следов крови от погибшего, утверждая, что за несколько дней до этого он участвовал в групповой драке и ему разбили нос и губу. Экспертиза ДНК показала, что среди изъятых следов присутствует кровь как погибшего, так и еще нескольких человек, что не противоречило полученным сведениям. В ходе консультации следователя со специалистом-биологом о возможности установления происхождения изъятой крови за счет разбитого носа или губы, последний подтвердил, что можно попытаться экспертным путем установить региональное происхождение крови. Однако, так как у погибшего были свежие раны на лице на момент гибели, то это иссле­дование не позволит установить образовались ли изъятые из комнаты следы крови в день гибели подростка или за несколько дней до этого. Но если бы были предоставлены данные о точном месте обнаружения следов и их форме, то можно было бы высказаться о механизме их образования и местоположении источника крови.

Так как эти сведения не были зафиксированы в протоколе осмотра места происшествия, то было принято решение о повторном осмотре места происшествия. В ходе данного следственного действия было зафиксировано, что на нижней поверхности сидения стула имеются следы, похожие на кровь, в виде брызг с направлением движения снизу вверх, а часть брызг двигалась практически параллельно нижней поверхности сидения стула. В нижней части ножек стула были так же обнаружены следы в виде брызг с направлением падения на поверхность под углом, близким к 90⁰, т. е. перпендикулярно. Так же на стене среди имеющихся следов, похожих на кровь, были зафиксированы следы в виде брызг направленных снизу вверх. Экспертное исследование подтвердило, что данные следы являются кровью, которая произошла от погибшего подростка, а зафиксированные данные об их форме и месте обнаружения исключили возможность утверждений об их происхождении за счет падения сверху из разбитого носа или губы, однозначно показав, что источник этой крови мог находиться только на полу.

Если бы следователь изначально учитывал сведения о способе причинения повреждений подростку и осуществлял поиск следов крови соответствующих ему, то производства повторного осмотра и дополнительных экспертиз бы не потребовалось, а следственная версия была бы сформирована грамотно и продемонстрировала бы несостоятельность объяснений подозреваемых.

О том, что по обнаруженным следам крови на месте происшествия, одежде подозреваемого и потерпевшего можно построить обоснованные версии о типе орудия преступления и способе его совершения, равно как с помощью сведений о типе орудия преступления и способе его совершения, можно установить какие следы крови должны были остаться на месте происшествия, на одежде подозреваемого и потер­певшего, ученые криминалисты говорили не однократно [3, c.41-46]. Криминалисты на протяжении длительного времени изучали различные аспекты механизма образования следов крови [5, 6, 9, 10, 11, 12, 13, 14], более того эти исследования продолжаются до сих пор [1, 2, 7, 8].

Однако следователи не применяют накопленные научным сообществом знания на практике. Можно сколь угодно долго говорить о практической значимости проведенных учеными-криминалистами исследований, приводить как положительные, так и отрицательные примеры, но до тех пор, пока в юридических ВУЗах будут относиться к криминалистике, как к второстепенной, факультативной дисциплине, ситуация не изменится. К сожалению, в большинстве из них курсы по криминалистике весьма сокращены в настоящее время. В результате, молодые следователи даже не подозревают о тех существенных пробелах, которые существую в их образовании. И в частности о том, что при определении взаимосвязей следов крови с совершением преступления, т. е. установлении факта, что они могли образоваться только при выпол­нении действий, образующих объективную сторону криминального деяния, такие биологические образования могут использоваться в доказывании в качестве аргумента обвинения; что в этих ситуациях сведения о биологических следах могут и должны использоваться для формулирования обвинения; в ходе допроса для изобличения обвиняемого; для организации поиска других следов.