ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ ИСПОЛНЕНИЙ, СОЗДАННЫХ С ПОМОЩЬЮ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА

Аннотация. В статье рассматриваются особенности правовой охраны исполнений, созданных искусственным интеллектом или с его помощью. Автор рассматривает возможность наделения искусственного интеллекта исключительными правами в отношении исполнений. Кроме того, анализируется возможность выделения особого правового режима для произведений, созданных ИИ.

Актуальность работы обусловлена неизменно растущей ролью искусственного интеллекта, нейронных сетей в жизни общества, в связи с чем возникает необходимость правового регулирования этого явления, в том числе и применительно к исполнениям.

Ключевые слова: исполнение, смежные права, искусственный интеллект, цифровой двойник, нейронная сеть, правосубъектность

На сегодняшний день цифровые технологии стали неотъемлемой частью повседневной жизни индивида и общества в целом. Не последнюю роль в столь активном процессе цифровизации играет развитие искусственного интеллекта – это, говоря простым языком, технология, способная на основе заданного человеком алгоритма самостоятельно выполнять поставленные задачи [7]. Примечательна в контексте настоящей работы одна из разновидностей искусственного интеллекта – нейронная сеть (чаще называемая просто «нейросеть») – технология, представляющая собой один из видов машинного обучения (а машинное обучение, в свою очередь, является подвидом искусственного интеллекта), имитирующая в своей структуре нейронные связи в живом организме (человеческого мозга).

В то же время современные технологии существенно повлияли как на объективное выражение некоторых результатов интеллектуальной деятельности, так и на их творческую составляющую. Так, один из объектов смежных прав, исполнение является примечательным предметом для рассмотрения, поскольку данный результат интеллектуальной деятельности может быть выражен в самых различных формах. В статье 1313 Гражданского кодекса Российской Федерации содержится указание на то, что исполнителем (автором исполнения) признается гражданин, творческим трудом которого создано исполнение, – артист-исполнитель (актер, певец, музыкант, танцор или другое лицо, которое играет роль, читает, декламирует, поет, играет на музыкальном инструменте или иным образом участвует в исполнении произведения литературы, искусства или народного творчества, в том числе эстрадного, циркового или кукольного номера), а также дирижер, режиссер-постановщик спектакля (лицо, осуществившее постановку театрального, циркового, кукольного, эстрадного или иного театрально-зрелищного представления) [2].

Предлагается начать с вопроса о возможности признания ИИ исполнителем. Поскольку исполнения могут осуществляться только физическими лицами, то логично будет заметить, что ИИ таковым не является, и, как следствие, не может быть признан исполнителем. Однако на сегодняшний день технологии развиваются очень быстро, и уже, например, был создан робот, умеющий сочинять и исполнять песни [3]. Является ли исполнительская деятельность данного искусственного интеллекта результатом его творческой деятельности или просто набором команд, заданных для робота человеком? Кто будет правообладателем исполнения, созданного ИИ: сам искусственный интеллект или его создатель?

Подняв вопрос о субъекте исполнения, автор данной статьи предлагает рассмотреть возможность наделения ИИ смежными правами посредством иных разновидностей проявления исполнений. Учитывая разнообразную и творческую природу исполнения как объекта, не вызывает удивления тот факт, что исполнение, созданное целиком искусственным интеллектом или с его помощью, может быть воплощено.

П.И. Петкилев пишет о термине «цифровой двойник» (голограмма), который можно рассматривать с разных сторон [5]. В контексте вопроса правовой охраны голограмм уже умерших знаменитостей (например, музыканта Михаила Горшенева) [1] ученый приводит мнение Е.С. Гринь, рассматривающей голограмму «как фотографическое произведение, созданное в электронной форме (если это статичное изображение) ...» или как аудиовизуальное произведение [3]. Действительно, такое явление едва ли может охраняться нормами о смежных правах. Рассматривая уже прошедшие исполнения, зафиксированные в голограмме, выделить из этого новое исполнение было бы не в достаточной степени корректно. Подобная ситуация позволяет лишний раз подчеркнуть, что не всякое объективное выражение произведения может признаваться исполнением.

Более примечательна ситуация, когда исполнение в виде голограммы происходит в режиме реального времени, в «прямом эфире», когда исполнитель находится за пределами видимости зрителя, такие действия обладают всеми необходимыми критериями исполнения, вследствие чего может признаваться таковым. Однако даже в этом случае правами наделяется сам исполнитель, а не искусственный интеллект, выступающий в данном случае в качестве инструмента, служащего для создания исполнения. Право на исполнение с помощью цифрового двойника не имеет противоречий – оно принадлежит оригинальному исполнителю без каких-либо изъятий. В этом случае дополнительно возникают исключительные авторские права у авторов дизайна, гримеров и других лиц, создающих творческие произведения, но смежные права исполнителя остаются неизменны.

Также выражается мнение о том, что даже из этого правила есть исключения. Так, Р.Ш. Рахматулина приводит в пример ситуацию, когда используется цифровой образ уже умершего артиста, который после своей смерти, очевидно, не может создавать своим трудом исполнение. Вместе с тем, по мнению автора, справедливо будет признать исключительное смежное право за артистом, на которого «накладывается» цифровой образ, а вопросы личных неимущественных прав решать с наследниками покойного исполнителя. Р.Ш. Рахматулина также использует термин «виртуальный актер» – это комбинация лиц нескольких актеров или других лиц. С точки зрения смежных прав исполнителем такой роли будет считаться нейронная сеть, которая «воскресила» умершего актера, а с позиции авторского права создала новый аудиовизуальный персонаж [6].

Виртуальные артисты, которых «производит», например, компания VIRDYN, вызывают интерес. На сайте компании представлены достоинства продукта: «В отличие от реальных актеров, виртуальные актеры неутомимы, не жалуются, могут выполнять разнообразные действия…» [10]. В настоящий момент тяжело доподлинно установить, является ли виртуальный актер самодостаточным, может ли он осуществлять творческую деятельность без помощи человека?

Однако предметом рассмотрения в настоящей статье являются не цифровые технологии в целом, а именно искусственный интеллект, а ранее перечисленные процессы контролируются человеком, однако существуют созданные ИИ голографические произведения. Одним из наиболее ярких примеров последних лет является нейросеть «Жириновский», созданная специалистами партии ЛДПР. Технология представляет собой узнаваемый голографический образ покойного политика Владимира Жириновского, которая на основе загруженных в нее записей выступлений Жириновского способна отвечать на вопросы пользователя и потенциально исполнять творческие произведения, что, в свою очередь, позволяет рассуждать о возможности наделения его смежными правами в случае создания им исполнения [8].

У нейронной сети по обозначенным ранее причинам исключительное право на исполнение не возникает. Не возникло оно и у ныне покойного В. Жириновского: исполнение создается его голосом, но сам он, очевидно, не является исполнителем в привычном смысле. Задействуется физическая характеристика гражданина, но не его интеллектуальный труд. Такой же вывод будет справедливо сделать в отношении любого AI-cover’а. Cover – исполнение музыкального произведения другим артистом, не являющимся первоначальным исполнителем, соответственно AI-cover вовсе не требует даже участия такого артиста, поскольку искусственному интеллекту достаточно образца звучания голоса cover-исполнителя для создания AI-cover’а любой песни, а его творческий труд не обязателен.

Выводы по итогам приведенных рассуждений являются скорее неутешительными – современный ИИ не является субъектом права в целом и субъектом смежных прав на исполнения, в частности. Однако как иначе можно отразить правовой режим искусственного интеллекта через призму смежных прав?

П.А. Каштанова предлагает ввести особый режим публикатора для произведений, созданных с помощью искусственного интеллекта. Такое произведение будет переходить в общественное достояние, а у его автора возникает исключительное смежное право обнародовать (опубликовать) произведение [4].

П.А. Каштанова предлагает еще один, не противоречащий предыдущим альтернативный подход: выделить «произведения, созданные искусственным интеллектом» в качестве отдельного объекта смежных прав, предлагая конструкцию, при которой охрану получают права не только создателя ИИ, но и пользователь, создающий произведение с помощью ИИ.

Такой подход представляется логичным, при этом важно учесть, чтобы новый потенциальный объект смежных прав имел прочную связь не только с произведениями, созданными искусственным интеллектом, но и с другими объектами смежных прав, которые были созданы с помощью ИИ.

Разумеется, смежные права не будут первыми в указанном в ст. 1225 ГК РФ перечне объектов, регулирование которых потребует изменений, вызванных растущей ролью ИИ в жизни общества, однако подобные изменения, несомненно, должны затронуть и смежно-правовую область.

Таким образом, на сегодняшний день ученые сходятся во мнении, что искусственный интеллект не может быть субъектом смежных прав, а однозначное мнение по вопросу, каким должно быть правовое регулирование для объектов, созданных ИИ, не сформировано. Однако в статье наглядно продемонстрировано, что уже сейчас существуют казусные ситуации, позволяющие рассуждать о правосубъектности искусственного интеллекта при изучении смежных прав на исполнения. В данной статье обозначены тенденции развития современных технологий, которые напрямую касаются интеллектуальных прав на исполнения, вследствие чего работы по адаптации законодательства под обозначенные тенденции представляют собой довольно важную задачу в российском праве интеллектуальной собственности.