ГРЕКО-ТУРЕЦКИЕ ОТНОШЕНИЯ В 1908 г.

GREEK-TURKISH RELATIONS IN 1908

Yanis Gavrilidi

Graduate student, Herzen State Pedagogical University of Russia, Russia, St. Petersburg

Аннотация. В статье была дана общая характеристика греко-турецких отношений 1908 г. относительно стремлений греческого руководства к заключению союза двух государств после прихода к власти в Османской империи младотурецкого правительства.

Abstract. The article gave a general description of the Greek-Turkish relations in 1908 regarding the aspirations of the Greek leadership to conclude an alliance of the two states after the Young Turk government came to power in the Ottoman Empire.

Ключевые слова: история Греции; греко-турецкие отношения; история Балкан.

Keywords: History of Greece; Greek-Turkish relations; history of the Balkans.

Греко-турецкие отношения в первое десятилетие ХХ века продолжали оставаться довольно напряженными по различным вопросам, к которым относились правовое положение греческого населения, проживающего в Османской империи, а также территориальные споры между государствами, где ведущую роль играл критский вопрос, приведший к первой греко-турецкой войне 1897 г.

Однако приход к власти в Османской империи партии младотурков в 1908 г. вызвал надежду среди определенной части греков на улучшение отношений между греческим и турецким государством [5, c. 27-29].

По этому поводу критский политик, будущий премьер-министр Греции Э. Венизелос 11 августа 1908 г., объяснил в колонках «Вестника» Ханьи свои надежды на будущее развитие греко-турецких отношений, рассчитывая на то, что приход младотурков к власти приведет к более тесному и искреннему сотрудничеству между греками и турками [9, c. 65].

Эти ожидания Э. Венизелоса могли обосновываться и на том, что младотурецкая революция была встречена с воодушевлением как греками, так и турками, которые вместе праздновали конец султанского правления.

За сближение между Грецией и Турцией в преддверии балканских войн 1912-1913 гг. были и известные греческие политики, идеологи греко-турецкого союза И. Драгумис и А. Сулиотис-Николаидис, возражавшие против идеи бывшего премьер-министра Греции Х. Трикуписа по объединению малых балканских стран против Турции, выступая за сохранение Османской империи, считая, что необходимо заключить соглашение с Портой против славянских государств Балканского полуострова, угрожавшим эллинизму на Балканах [7, c.281-285].  

Примерно в таком же ключе первоначально рассуждал и Э. Венизелос, выступая за сохранение территориальной целостности Османской империи и за создание греко-турецкой федерации, которая соответствовала бы интересам эллинизма в связи с тем, что в случае распада Порты греческое государство не смогло бы реализовать свои национальные территориальные интересы на Балканах в полном объеме из-за противодействий других государств Балканского полуострова [8, c. 284].  

Характеризуя политическую атмосферу в Греции в тот период, О. Е. Петрунина указывает, что многие из греческих политиков настолько уверовали в достигнутую незыблемость греко-турецкой дружбы после прихода к власти младотурок, что открыто говорили о возрождении Византии, о создании дуалистической империи со столицей в Константинополе [2, c. 52].  

Между тем, действительно на межгосударственном уровне, в то время, как казалось многим греческим политикам, греко-турецкие отношения после младотурецкого переворота имели большие перспективы для развития в связи с внешнеполитической ситуацией, сложившийся на Балканском полуострове.

Инициативу в сближение двух государств проявляло греческое правительство под руководством Г. Феотокиса, которое стремилось воспользоваться объявлением независимости Болгарии от Османской империи, предлагая заключить греко-турецкий союз в случаи, если турецкое руководство согласится на передачу Крита греческому государству и предоставит конституционные гарантии грекам, проживающим в Турции [5, c. 28].  

Характеризуя внешнюю политику Греции в начале ХХ в., О. Е. Петрунина считает, что греческое руководство стремилось использовать Порту в качестве своего союзника, опасаясь «славянской угрозы» в Македонии, которая настолько овладела греческими умами, что стала оказывать влияние не только на общество, но и на принятие политических решений [2, c. 51].  

В то же время и Р. Р. Субаев в своем исследовании ссылается на опасения греков о возможном усилении болгарского влияния в Македонии.

Однако, кроме македонского вопроса, по мнению российского исследователя, правительство в Афинах стремилось достичь политического соглашения с новым режимом и для обеспечения прав и положения греков в империи, а также для того, чтобы достигнуть благоприятного для себя разрешения критского вопроса и добиться соединения греческих и турецких железных дорог, что обеспечило бы прямую связь Греции с Европой посуху, что являлось давней целью Афин [3, c.123].

По-моему мнению, взгляды российских исследователей на греческую внешнюю политику в начале ХХ века являются абсолютно верными. Действительно, важную роль для руководства Греции в то время имел критский вопрос, правовое положение греков в Турции, а также судьба Македонии, где греческое правительство серьезно опасалось того, что после получения болгарами независимости еще более возрастет вероятность дальнейшего перехода Македонии в состав Болгарии, где греческие и болгарские партизаны боролись между собой за установления своего влияния в этом регионе при попустительстве турецкого руководства.

Однако в октябре 1908 г. в связи с боснийским и болгарским кризисами младотурки выступили против каких-либо переговоров по Криту, возлагая одновременно на греческое правительство ответственность за любые действия, которые критяне могли бы предпринять для объединения с Грецией, воспользовавшись ситуацией на Балканах [5, c. 28].  

Отказ младотурок американский исследователь Э. Хельмрейх объясняет тем, что младотурецкое правительство, опасаясь ухудшения ситуации внутри государства, было полно решимости не отдавать Крит после того, как им пришлось смириться с потерей Болгарии и Боснии и Герцеговины [6, c. 70].  

Характеризуя отказ младотурок от греко-турецкого сотрудничества,

М. В. Кирсенко полагает, что Порта тем самым упустила возможность сблизиться с Грецией, представившуюся во время боснийского кризиса и обострения болгаро-турецких отношений в связи с провозглашением независимости Болгарии, где турецкое руководство не желало поступиться призрачным суверенитетом над Критом, хотя остров фактически уже был свободен, ибо державам покровительницам пришлось эвакуировать с него свои войска под давлением народной борьбы критян, настойчиво требовавших воссоединения с Грецией [1, c. 35].

В свою очередь, касаясь критского вопроса, английский историк Д. Дакин подчеркивает, что Крит перестал представлять жизненно важный интерес для Османской империи, так как остров был отдаленным, не имел большой экономической ценности и практически являлся независимым.

Но из соображений престижа и учитывая мнения своего народа, для младотурков критский вопрос был делом чести [4, c. 408-409].  

На основании вышеизложенного можно утверждать, что отказ младотурок от греко-турецкого союза в 1908 г. сыграл важную роль в дальнейших событиях на Балканском полуострове, где в ходе первой Балканской войны 1912-1913 гг. Турция утратила почти полностью контроль над Балканами, потерпев сокрушительное поражение от Балканского союза.