Отдельные проблемы процессуального взаимодействия органов дознания военной полиции и воинских частей

CERTAIN PROBLEMS OF PROCEDURAL INTERACTION BETWEEN THE BODIES OF INQUIRY OF THE MILITARY POLICE AND MILITARY UNITS

Mamaev Vsevolod

Head of the department (inquiry, disciplinary and administrative practice) of the military commander's office (garrison, 3 ranks), Russia, Komi Republic, Vorkuta

Аннотация. Наделение подразделений военной полиции уголовно-процессуальными полномочиями обусловило интенсификацию их взаимодействия с другими органами, в том числе осуществляющими обеспечение правопорядка в воинской среде, к которым относятся компетентные должностные лица (органы) воинских частей. В практической деятельности, при реализации положений руководящих правовых актов, в ходе осуществления такого взаимодействия между указанными органами становится очевидным наличие отдельных существенных проблем правового характера, требующих внимания для последующего их разрешения с целью повышения эффективности правоприменительной деятельности.

Abstract. The empowerment of military police units with criminal procedural powers led to the intensification of their interaction with other bodies, including those carrying out law and order in the military environment, which include competent officials (bodies) of military units. In practice, in the implementation of the provisions of the governing legal acts, in the course of such interaction between these bodies, it becomes obvious that there are certain significant problems of a legal nature that require attention for their subsequent resolution in order to increase the efficiency of law enforcement.

Ключевые слова: военная полиция; воинские части; органы дознания; Вооруженные Силы Российской Федерации; военная юстиция.

Keywords: military police; military units; bodies of inquiry; Armed Forces of the Russian Federation; military justice.

Создание органов дознания военной полиции Вооруженных Сил Российской Федерации обусловило необходимость их тесного взаимодействия с органами дознания воинских частей. Основными нормативно-правовыми актами, регулирующими указанное взаимодействие, являются Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Инструкция о процессуальной деятельности органов дознания Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов, введенная в действие в Вооруженных Силах Российской Федерации приказом министра обороны Российской Федерации № 50 от 31 января 2015 года [2, c. 1–2].

Поскольку организация процессуальной деятельности в Вооруженных Силах Российской Федерации непрерывно развивается, остается ряд отдельных проблем процессуального характера, которые должны быть разрешены в будущем с целью повышения эффективности правоприменительной практики.

В связи с тем что органы дознания военной полиции своей деятельностью призваны существенно снизить нагрузку на командование воинских частей, выражающуюся в реализации теми несвойственных им уголовно-процессуальных полномочий, видится необходимым обратить внимание на ключевые проблемы процессуального взаимодействия органов дознания военной полиции и воинских частей. Анализ сложившейся правоприменительной практики позволяет выделить непосредственно три таких ключевых проблемы, а именно:

Проблема № 1. В соответствии со ст. 1 УПК РФ [3, с. 7] порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, основанным на Конституции Российской Федерации, при этом порядок уголовного судопроизводства, установленный Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, является обязательным для судов, органов прокуратуры, органов предварительного следствия и органов дознания, а также иных участников уголовного судопроизводства. В то же время Инструкция о процессуальной деятельности органов дознания Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов [1, с. 8–9, 13–19], введенная в действие в Вооруженных Силах Российской Федерации приказом министра обороны Российской Федерации № 50 от 31 января 2015 года, является подзаконным нормативно-правовым актом, и, не имея юридической силы федерального закона, она фактически регулирует процессуальную деятельность органов дознания, в том числе создавая новые правила, отсутствующие в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации, как и приказ министра обороны Российской Федерации № 50 от 31 января 2015 года, в связи с чем следует признать, что с правовой точки зрения такое положение противоречит требованиям ст. 1 УПК РФ, так как названные подзаконные нормативно-правовые акты создают иные процессуальные требования, то есть устанавливают порядок уголовного судопроизводства (на досудебной стадии), отличный от такового, установленного непосредственно УПК РФ. Поскольку профильное процессуальное взаимодействие внутри Министерства обороны Российской Федерации, между органами дознания Вооруженных Сил Российской Федерации и воинскими частями установлено именно приказом министра обороны Российской Федерации № 50 от 31 января 2015 года, то видится необходимым приведение норм указанных нормативно-правовых актов к общему знаменателю путем внесения в них взаимосогласующихся изменений, устранив таким образом наличествующую правовую проблематику.

Проблема № 2. В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 40 УПК РФ начальники органов военной полиции Вооруженных Сил Российской Федерации, командиры воинских частей, соединений, начальники военных учреждений и гарнизонов являются органами дознания, из чего следует, что законодатель, ставя в один ряд, не различает экстраординарные органы дознания, то есть командиров воинских частей, соединений, начальников военных учреждений и гарнизонов, для которых несвойственна уголовно-процессуальная деятельность, с одной стороны, и ординарные органы дознания, то есть органы дознания военной полиции, для которых уголовно-процессуальная деятельность является основной и профильной. Законодательное выделение органов дознания военной полиции в самостоятельный элемент уголовно-процессуальной системы, установленной УПК РФ, закрепление их статуса способствовали бы дальнейшему их развитию, а кроме того, став толчком к совершенствованию законодательства, заложили бы четкие правовые основы для процессуального взаимодействия органов дознания военной полиции и воинских частей.

Проблема № 3. Принимая во внимание положения ст. 150 УПК РФ, следует, что у органов дознания военной полиции и воинских частей, как у экстраординарных органов дознания, отсутствует собственная подследственность. Такое положение делает невозможным процессуальное взаимодействие органов дознания воинских частей и военной полиции в части, касающейся передачи сообщений о преступлениях из органов дознания первых ко вторым. Таким образом, сообщения о преступлениях, выявленных военной полицией или воинскими частями и относящихся к ведению военной юстиции, в соответствии с установленным УПК РФ порядком могут быть переданы только в военные следственные органы СК России.

Проблема № 4. В соответствии с приказом министра обороны Российской Федерации № 50 от 31 января 2015 года «Об организации процессуальной деятельности органов дознания в Вооруженных Силах Российской Федерации» начальники органов военной полиции реализуют полномочия органов дознания по сообщениям и уголовным делам о преступлениях, совершенных военнослужащими и лицами гражданского персонала, в то время как командиры воинских частей реализуют такие полномочия по сообщениям и уголовным делам о преступлениях, совершенных подчиненными военнослужащими и лицами гражданского персонала, в случае невозможности проведения проверки сообщения о преступлении и производства неотложных следственных действий начальниками органов военной полиции в установленные Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации сроки. В то же время, согласно ст. 144 УПК РФ, следует, что дознаватель, орган дознания обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении. Принимая во внимание вышеизложенное, следует, что в соответствии с требованиями приказа министра обороны Российской Федерации № 50 от 31 января 2015 года командир воинской части, усмотрев в каком-либо событии признаки преступления, не реализуя собственные уголовно-процессуальные полномочия, должен уведомить об этом орган военной полиции, который в свою очередь и будет проводить процессуальную проверку по данному факту в порядке ст. 144–145 УПК РФ, однако такой порядок прямо противоречит требованиям федерального законодательства, а именно положениям ст. 144 УПК РФ, которая обязывает именно командира воинской части как орган дознания при обнаружении признаков преступления самостоятельно произвести процессуальную проверку, по результатам которой принять решение, предусмотренное ст. 145 УПК РФ. Указанная проблематика порождает правовую коллизию, выражающуюся в противоречии между обязанностями, возлагаемыми на органы дознания (воинских частей и военной полиции) Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, с одной стороны, и приказом министра обороны Российской Федерации № 50 от 31 января 2015 года, с другой стороны, что, в свою очередь, негативно влияет на правовые аспекты процессуального взаимодействия органов дознания военной полиции и воинских частей и должно быть разрешено путем внесения соответствующих изменений в нормативно-правовую базу.

Анализ сложившейся правоприменительной практики приводит к выводу о том, что в целом процессуальное взаимодействие органов дознания военной полиции и воинских частей организовано должным образом, тем не менее, учитывая постоянное развитие и совершенствование Вооруженных Сил Российской Федерации, ведомственные органы дознания, как их неотъемлемый элемент, также должны соответствовать данной тенденции, в первую очередь это касается своевременного совершенствования нормативно-правовой базы, в том числе в части, связанной с процессуальным взаимодействием органов дознания военной полиции и воинских частей. В этой связи эффективной мерой достижения заявленной цели, а также устранения приведенных выше проблем является внесение соответствующих изменений в нормативно-правовые акты, регламентирующие деятельность органов дознания в Вооруженных Силах Российской Федерации.