Индивидуально-авторские прилагательные в современных неологических словарях

Аннотация. В статье рассмотрен феномен индивидуально-авторских прилагательных в контексте особенностей неологических словарей. Утверждается, что изменения в количественном и качествен­ном составе современного лексикона требуют анализа, объяснения и обоснованной оценки. Акцентировано внимание на том, что выполнить подобную работу призваны профессионалы, знатоки языка. Задания, поставленные самим развитием общественной жизни той или иной страны, выводят ее языкознание на новые горизонты. Кроме того, не менее важным при этом представляется и то, что решение оных требует сотворения новых подходов и способов исследования языковых явлений, создания новых средств их моделирования и объяснения. Отмечено, что наиболее удобную форму преподнесения, популяризации широкой общественности результатов профессиональной работы языковедов являются словари.

Abstract. The article considers the phenomenon of individual-author's adjectives in the context of neologic dictionaries. It is asserted that changes in the quantitative and qualitative composition of the modern lexicon require analysis, explanation and reasonable evaluation. Attention is focused on the fact that professionals, experts in the language are called upon to perform such work. The tasks set by the very development of the social life of a particular country, lead her linguistics to new horizons. In addition, equally important in this case is the fact that the solution requires the creation of new approaches and methods for investigating linguistic phenomena, creating new means for their modeling and explanation. It is noted that dictionaries are the most convenient form of presenting, popularizing to the general public the results of professional work of linguists.

Ключевые слова: прилагательные; индивидуально-авторские прилагательные; неологические словари; современная лексика; языковые явления.

Keywords: adjectives, individual-author's adjectives, neologic dictionaries, modern lexicon, linguistic phenomena.

Постановка вопроса в общем виде. Следует отметить особую динамику, наблюдающуюся в последние десять-пятнадцать лет в составе практически любого лексикона, изменяющуюся с особой стремительностью. Неумолимость этого процесса приводит к изменению социально-политического статуса, собственно, самого языка на фоне радикальных изменений в социальном и государственном устройстве страны.

В этом контексте ситуацию, в коей оказывается любой современный язык можно назвать судьбоносной: столь ярой динамики неологизации, заимствований и прочей доселе не наблюдалось. При этом государственный статус гарантирует языку не только полноценное функционирование, но и возможность развития его новых функционально-стилевых реестров. Последние призваны обеспечить языковое выражение пестрой общественной динамики с ее временем несовместимыми политическими, социальными, культурно-просветительскими проявлениями и установками. Существование широких спектров языковых средств «на любой вкус» свидетельствует о высокой степени развитости языка в целом, и, прежде всего, его лексикона как основы национальной языковой картины мира.

Таким образом, изменения в количественном и качественном составе современного лексикона требуют анализа, объяснения и обоснованной оценки. Выполнить подобную работу призваны профес­сионалы, знатоки языка. Задания, поставленные самим развитием общественной жизни той или иной страны, выводят ее языкознание на новые горизонты. Последнее связано с тем, что их решение требует сотворения новых подходов и способов исследования языковых явлений, создания новых средств их моделирования и объяснения. Наиболее удобную форму преподнесения, популяризации широкой обществен­ности результатов профессиональной работы языковедов являются словари.

Анализ последних исследований и публикаций. Исследованиями упомянутой проблематики занимались следующие ученые: Л. Гнатюк, В. Дубичинский, Е. Карпиловская, Н. Котелова, О. Мартинцова, Л. Щерба.

Формулирование целей статьи (постановка задания). Целью статьи является определение роли авторских прилагательных процессе бытования языка. Предметом – специфика функционирования оных на фоне его (языка) особенностей.

Изложение основного материала. Именно начало ХХІ века было ознаменовано бурным развитием новых языковедческих дис­циплин: неологии или неологики, а также неографии или неологичной лексикографии, то есть отдельных направлений лексикологических и лексикографических исследований, объект изучения последних – новая лексика и, шире, любые явления (инновации) в языковой деятельности общества [3, с. 61].

Появление этих дисциплин обусловлено острой потребностью именно в профессиональном, языковедческом осмыслении мощной струи появившейся лексики; в выяснении тенденций обновления лексикона и произведении на свет практических рекомендаций, касающихся его построения. Результаты теоретического осмысления изучения инновационных процессов в лексиконе закономерно находят свое обобщённое отображение в новом типе словаря – неологическом, либо же словаре, объектом которого являются языковые инновации.

Сам термин «неологический словарь» более широк по объему обозначаемого понятия, чем уже известные термины «словарь новых слов и обозначений» либо «словарь неологизмов». Касаемо последних двух терминов, то их можно рассматривать в качестве родовых, поскольку объектом обработки в неологическом словаре становятся не только новые лексемы, но и новые единицы иных уровней языковой системы: новые морфемы, фразеологические единицы, модели сотворения отдельных слов, словосочетаний и предложений, модели развития семантики слова.

Таким образом, предметом описания и объяснения в неологическом словаре могут стать и новые проявления общих тенденций развития лексикона языка, а именно интернационализации vs. национализации (автохтононизации), интеллектуализации vs. демо­кратизации (либерализации, короквизации, субстандартизации или вульгаризации), предпочтения экономии языкових средств vs. детали­зации, прозрачности номинации [3, c. 65].

Неологические словари можно рассматривать по следующим признакам: 1) способ описания реестра: одноязычный (толковый); двуязычный (переводной); 2) состав реестра по функциональным характеристикам единиц: в целом новые слова лексикона за опреде­ленный период его существования (независимо от функциональной сферы); новая лексика отдельных функциональных сфер, идиолектов отдельных мастеров слова, профессиональных или социальных групп, лексика узуальная/неузаульная (оказионализмы); 3) состав реестра по происхождению: удельная лексика; заимствования, лексика книжно-диалектная, жаргонная, лексика актуализированная-пассивизированная.

Н. Котелова в свое время разделяла их по способу вхождения новых единиц в лексикон исследуемого языка, предложив различать внешние и внутренние заимствования. Последние она квалифицировала как «лексические нововведения» («лексические новшества») по часовой оси (возрождение, актуализация, узуализация) или (и) локальной (вхождение с диалектов, устной речи, жаргонов, специальных языков, других языков).

В этом контексте любопытным представляется опыт украинской неографии, имеющий уже целую череду разнотипных неологических словарей. Все вони принадлежат к одноязыковым толковым, однако существенно разнятся по составу как реестров, так и метаязыков, или по совокупности средств описания и объяснения реестровых единиц. Д. Мазурик в своем словаре-справочнике «Новое в украинской лексике» (2002) зафиксировала новообразования, неозаимствования и неосемантизмы, к тому же вместе с отдельными словами она подала в реестре и новые фразеологические единицы по примеру нового мышления, команадной экономики и продуктивных основ композитов типа интернет-, евро- и другие.

Исследовательница уделила актуализированным (ср. добротворец, европеизация, конфесия) и пассивизированным лексемам (по примеру ваучеризация и др.), создав оригинальную детальную систему разных слоев новой лексики. Имеются в виду предложенные Д. Мазурик обозначения семантического неологизма – нового значения много­значного слова). Это модель динамики лексического состава языка соответствует общепринятой тенденции его лексикографического описания: сравним упомянутые маркеры с подобными в «Толковом словаре русского языка конца ХХ в.: Языковые изменения» под редакцией А. Скляревской (2000).

Исключительно языковые неологизмы дали в своем «Словаре новообразований украинского языка конца ХХ столетия (2002) Г. Виньяр и Л. Шпачук. Ж. Колоиз к отбору словообразовательных неологизмов поставила еще более жесткие условия, взяв за основной признак для отбора в свой «Толково-словообразовательный словарь оказионализмов» (2003) уникальность формы новообразований.

Кроме того, появились и словари новой лексики отдельных функционально-стилевых разновидностей языка и неких идиолектов его носителей, прежде всего писательских. К работам такого направления принадлежат «Краткий словарь жаргонной лексики украинского языка» Л. Ставицкой (2003), словарь А. Рудь «Поетическое словоупотребление сложных имен прилагательных и деепричастий» (2001) или «Словарь поетического языка Василия Стуса (редкоисполь­зуемые слова и индивидуально-авторские новообразования)» Л. Олифиренко (2003).

Появление этих и подобных словарей знаменно тем, что в них зафиксирован значительный массив лексики, которая не ставала ранее объектом описания в нормативных словарях языка. Во времена СССР исключением из этого правила стали лишь словари языка писателей (Т. Шевченка, И. Франка, В. Стефаника, Леси Украинки), которые в полном объеме фиксировали состав их идиолексикона, а также двух­томный «Частотный словарь современной украинской художественной прозы» под редакцией В. Перебейнис (1981), сплошная выборка коего содержала все наличествующие в обработанные текстах слова независимо от степени их нормативности.

Большое количество новой лексики засвидетельствовали и изданные в период украинской независимости новые терминологи­ческие словари. Некоторые из них представляют целые новые отделы украинского лексикона, как, к примеру, «Англо-украинско-русский словарь по информатике и вычислительной технике» львовских исследователей А. Коссака и С. Маньковского (1991).

Таким образом, в череде новых терминологических словарей репрезентирована попытка обновления уже существующих терминов, критического пересмотра состава некоторых терминосистем касательно их соотвествия нормам украинской грамматики и требованиям в поле точности и унификации обозначения выраженных понятий. Наиболее ярко и последовательно такая реформаторская тенденция проявилась «Русско-украинском словаре научного и технического языка: Терминология процессовых понятий» А. Войналовича и В. Моргунюка (1997).

Своим стремлением в стопроцентной реализации дериватологи­ческих (словообразовательных) моделей, часто даже пренебрегая приоритетами и закономерностями, сложившимися в словообразова­тельной подсистеме языка, авторы этого словаря спровоцировали острую дискуссию в кругах как языковедов, так и специалистов по техническим наукам (ср. хотя бы такие авторские новообразования как наблиз, наблизина (вместо заимствованной аппроксимации), збільша, збільшина, зносівкий, вирівнивий, меншавий, вмикавий, тужавкий и другие).

Однако, какую бы дискуссию не вызвала в некоторых случаях чрезмерная революционность реформаторо-словотворцев, необходимо приветствовать их попытки внести новое, творчески и критически, к состоянию дел в языковой терминологии, тем более, что зачастую новое оказывается хорошо забытым старым, как, к примеру, исполь­зуемое в последнее время в украинском лексиконе слово накладанець. Так, О. Франко в сборнике рецептов «Первая украинская общепракти­ческая кухня» было предложено упомянутую лексему вместо германизма бутерброд или полонизма канапка еще в 1929 году.

В наиболее новых исследованиях украинских лексикологов собраны сведения, показательные и важные для установления тенденций и конкретных средств замены заимствований лексемами, созданными по удельным украинским словообразовательным моделям. К примеру, уже упомянутая лексема накладанець (накладанці) соотносится с такими украинскими названиями кулинарных произведений как завиванець, перекладанець, плесканець (коржик), а восстановленная в современной речи, и также созданная вначале прошлого столетия, лексема сиротинець (детский дом) гармонично вписывается в такой словообразовательный ряд наименований места или помещения как бабинець, гостинець, звіринець, свининець, дитинець [2].

При этом считаем уместным уточнить наше понимание терминов, распространенных в современной неологии: инновация, новообразо­вания, неологизм, неолексема, неомеорфема, неозаимствование, неосемантизм. Термин «инновация» используем в качестве родового для всех разновидностей новых лексем, созданных в системе языка. Термины «неологизм» и «неолексема» рассматриваем как абсолютные синонимы, по объему обозначаемого понятия: они более широкие, чем термин «новообразование», поскольку могут обозначать как собственно новообразование, так и адаптированное к системе языка новое заимствование (неозаимствование) [5].

Таким образом, неоморфема представляется новым компонентом слова, выделенным из состава новых заимствований, к примеру -ворд (от англ. word, то есть «слово», ср. неделимое кросворд с новыми лексемами на обозначение разнообразных игр «в слова» шифроворд, анаграмворд, чайнворд) или уже известный афикс, актуализированный с иным словообразовательным значением. Таким, к примеру, является суфикс -чук с новым значением «особа, которая по своим качествам не отвечает понятию, обозначенному образующей основой» (как следствие оценочного переосмысления, свойственного этому суфиксу словообразовательного значения деминативности). К примеру, неолексема гетьманчук в словаре Д. Мазурик, позицинируемая по значению «про того, кто очень стремится к власти» с ремаркой «переносное, ироничное». Ср. нормативную, засвидетельственную правописанием лексему гетьманич (сын гетьмана) с иным суффиксом для выражения значения «сын того, кто назван образующей основой», ср. также с других источников: лідерчук (лідерчукізм), українчук. Кроме того, словаре Ж. Колоиз зафиксированные лексемы гетьманоманія и погетьманити подтверждают формирование у слова гетьман и его производных переносного значения «тот, кто страстно стремится к власти, возвышению, хочет быть руководителем, вождем» с вырази­тельным отттенком иронии, неодобрения.

Иногда появление новообразования за уже известной моделью придает серийность определенным уникальным словообразовательным афиксам. При этом неосемантизм является разновидностью ново­образования, следствием не морфологического, формально выраженного, а семантического словообразования. Так, кроме вышеупомянутого нового значения слова гетьман, вспомним такие активные в слово­образовательном плане неосемантизмы как пакет: «совокупность предложений, документов, объединенных единой идеей; совокупность услуг, предложенных потребителю, клиенту». К примеру: пакетные (договоренности), пакетные и внепакетные минуты (мобильной связи); пакетно (вмешаться в перераспределение парламентских комитетов) либо формат «разновидность, характер организации, совершение чего‑то», ср. формат переговоров, телемоста, сосуществование бизнес-групп, полноформатный (литературный процесс), а также, минуя стадию глагольной дериации, префиксальное имя существи­тельное переформатированное в высказывании «переформотирование правительства» (мы не зафиксировали использования глаголов форматировать-пореформировать в вышеуказанном значении) [5].

Вероятнее всего упомянутая лексема образовалась по аналогии со общеструктурными отглагольными именами существительными переорганізація, перерозподіл, перетворення. Так, анализ современных публицистических текстов свидетельствует о выразительной тенденции сближения слова формат в таком новом, специализированном значении со словами вигляд, різновид, тип, образ.

В разрезе неосемантизма в современном языке можно рассмат­ривать и новые, неспецилизированные, значения прилагательных стартовий и резонансовий (резонансний). Так, современный украинский литературный язык в свое время зафиксировал переносное значение физического термина резонанс (отзвук, отзыв, действие как ответ на что-либо). Однако производные от этого прилагательные, зафиксированны в этом источнике только в прямых значениях, наследованных от образующего слова, ср. резонансові деревні породи (имеющие способность увеличивать силу и длину звука) или резонансна частота (частота резонанса; резкого возрастания частоты колебаний).

Вместе с тем засвидетельствованные нами в современных публицистических текстах соединения с этими прилагательными по образцу резонансовий (резонансний) злочин, виступ, фільм, роман, концерт, резонансова (резонансна) подія, вистава репрезентируют их использование в переносном значении «имеющем большую огласку, вызывая активную реакцию общества, возможно, даже с оттенком скандальности». В таком новом значении прилагательные резо­нансовий и резонансний синонимизируются с лексемами голосний, бучний, гучний, скандальний, сенсаційний, приголомшливий и новообразованием піарний [4].

Отметим, что упомянутое расширение семантики за счет использования в переносном значении наблюдается и у имени существительного стартовий. Так, современный литературный язык фиксирует его лишь в прямых значениях, унаследованных от образующего слова, спортивного термина старт, ср. его исполь­зование в таких словосочетаниях как стартовий пістолет, матч, майданчик, стартова служба, ракета, доріжка. Что интересно, не специализированные тексты последних годов репрезентируют сочетания прилагательного стартовий в расширенном, переносном, значении «указывающем на начало чего-либо», ср. стартові ціни, ставки, показники, тарифи, стартовий пакет (услуг мобильной связи). В таком значении он синонимизируется с прилагательными початковий, першопочатковий, вихідний, первинний, первісний.

Таким образом, накопленный в современной украинской неографии опыт моделирования языковых инноваций дает основания выделить, кроме уже названных, еще одну возможную оппозицию типов неологических словарей – дифференциально-интегральный словарь, то есть такой, в коем противопоставление упомянутых словарей происходит за счет характера описания новых языковых единиц.

Именно на необходимость описания лексики со стороны как того, что отличает слова одно от другого, так и того, что их объединяет указывал еще Л. Щерба [6] в своей «Попытке общей теории лексикографии». Последнее мотивированно тем, что во всех изданных до этого времени неологических словарях преобладает именно дифференцированный подход к моделированию лексики и это вполне закономерно. Поскольку связано с тем, что неолексемы разных типов в первую очередь требуют подробной описи во всем спектре свойственных им признаков новизны: формальных, семантических, функциональных (стилевых, стилистических, коммуникативно-прагматических).

Однако введение, к примеру, в реестр словаря Д. Мазурик активных основ композитов является уже проявлением именно интегрального подхода к моделированию новой лексики. Подобные статьи содержат уже не только отдельные слова, а группы слов, объединенных общим (интегральным) признаком их новизны как формальной, так и семантической: ср. юкстапозиты інтернет-оператор, інтернет-технології, інтернет-ресурси, інтернет-часопис, содержащие новую для украинского языка основу інтернет-.

Однако автор считает возможным целую череду подобных слов подать в качестве самостоятельных единиц реестра: інтернет-видання, інтернет-голосування и так далее. При этом создание интегральных неологических словарей не только опротестовывает составление дифференциальных словарей новой лексики, а, наоборот, базируется на осмыслении материалов последних и знаменует последующий этап обработки такой лексики. То есть без выработки средств для описания формальных, содержательных и функциональных свойств отдельных неолексем интегральное моделирование новой лексики представляется невозможным.

Таким образом, дифференциальные и интегральные неологи­ческие словари в целом представляют результат двоступенчатого, взаимонастроенного и взаимозависимого процесса лексикографической обработки новой лексики. Исследователи рассматривают появление словарей интегрального типа как освидетельствование качественно нового етапа в обработке новой лексики, в осмыслении ее места в современных славянских лексиконах. Так, чешская исследовательница О. Мартинцова [1], одна из авторов словаря «Новые слова в чешском языке» (1998), считает, что с помощью специфичных лексикографических средств такие словари репрезентируют системные, динамические отношения и связи новых лексем, описывают процессы, в коих берут участие неологизмы либо же носителем коих они выступают [1, с. 38].

Тип интегрального словаря определяет характер новизны описываемых лексем. Сами же интегральные признаки новизны могут касаться: 1) плана содержания и плана выражения слова: их репрезентируют неолексемы на обозначение новых явлений, объектов действительности или на обозначение новых понятий; 2) плана выражения и частично плана содержания (новые аспекты известных понятий): такие признаки выявляют новые производные от уже засвидетельствованных лексиконом слов, либо уже наличествующие в лексиконе слова, форма коих была изменена согласно новым грамматическим или же правописным нормам и языковым вкусам; 3) плана содержания: такие признаки реализованы в неосемантизмах или словах с новыми конотативными компонентами.

Выбор типа моделируемого комплекса определяет качественный и количественный состав неолексем, то есть характер их формы и семантики. К примеру, отследить тенденции создания лексем с новым содержанием становится возможным благодаря словарю словообра­зовательных комплексов гнездового типа, то есть словарю слов с новыми образующими основами, объединенными мотивационными отношениями.

Признаком для «собирания» слова в границах таких комплексов является наличие общего корня или основы слова. По характеру своего строения новые словообразовательные гнезда могут быть полными, то есть иметь и горизонтальную (словообразовательные пары и цепочки) и вертикальную (словообразовательные парадигмы) ось разворачивания, или неполными, содержа лишь один из типов комплексных слово­образовательных единиц. Так, к примеру, от нового заимствования слоган ми засвидетельствовали лишь одно производное слово слоганоутворення, то есть в системе современного украинского языка уже сформировался «зародыш» будущего словообразовательного гнезда. Так, развернутое гнездо со словообразующими парами и парадигмой первой степени производности создают тридцать номи­наций от слова піар и его графических вариантов пі-ар, Пі-Ар, PR [4].

Особенное внимание для анализа тенденций обновления современного языка представляют неологические словари, объект моде­лирования в которых репрезентируют некие лексико-семантические объединения: словообразовательные категории, разряды, классы, ряды, лексико-семантические или тематические группы слов. Благодаря отображенному в таких группах слов общему понятию более выразительным становится спектр формальных средств, актуализированных к его вербализации, их приоритеты, распределение по сферам функционирования и регуляторы равновесия в лексиконе неолексем, позиционируемых как выразители разнонаправленых тенденций его обновления.

Для составления таких неологических словарей могут быть использованы как семасиологический, так и ономасиологический подходы. Для реализации первого могут послужить, в частности, словари словообразовательных рядов неолексем. Так, в составе реестровых единиц таких неологических словарей объединяются нео­лексемы с разными (старыми или новыми) образующими основами, но с тем же самым формантом (к примеру: бартеризація, партизація, політизація, спонсоризація; балканізація, баналізація, зомбізація, маргіналізація, офіціалізація, ритуалізація, сакралізація; бюждето-, державо-, законо-, націє(о)-, світо-, свято-, слогано-, угодо-, українотворення; етно-, інтелекто-, кіно-, культуро-, лінгво-, мово-, політико-/політо-, соціо-, футуроцид).

Отметим наличие сознательного нарушения правил деривационной грамматики во время создания некоторых таких слов, в частности, соединения удельных основ с иноязычными формантами, а также объединение семантически несоединяемых компонентов, создающих особо ценные номинации по примеру: колгоспизація, лівизація, малоросіянізація, перевертнізація, радянізація, тінізація або україноцид; кучманоїд, україноїд; українікум; кучмагейт, Морозгейт, Юхимгейт; кучманістан; телемармиза, телепоголоска; відеогарнір, “Відеольох”, відеомило.

Таким образом, внедрение той или иной словообразовательной модели в игровую, каламбурную, жаргонную модель словотворчества свидетельствует о злоупотреблении оной в процессах современной номинации. К примеру, современный украинский жаргон активно использует разнообразные гибридные модели словоупотребления. Ср. таки примеры со словаря Л. Ставицькой как: кльовіссімо, рогатіссімо, невигрібато, стаканерія, гапкенштрассе, дискогопанці, пішкарус.

Подобное сочетание основ и формантов разного стилистического окраса усиливает образность и оценность новых жаргонизмов. Часто такие слова-гибриды отображают ироническое отношение образованных носителей языка к чрезмерной увлеченности модными словообразо­вательными средствами. Примером могут послужить хотя бы такие лексемы с усиленным оценочным зарядом как супербаба, суперспасибо, суперзлодей, суперкрасавчик, супермалыш; сейшенить, фуршетить и евроокна, евродвери, еврозабегаловка, евролюбовь, евроскандал; интербезотцовщина, интербрань, интерязычие; вивискоязычный, снобоязычный и прочие [4].

Воплощением ономасиологического подхода к описи неолексики могут стать словари базовых концептов языка или так званых «ключевых слов эпохи» с новыми лексемами-выразителями их языковой категоризации. Однако для определения реестров таких словарей нужны показательные базы современных текстов, всеобщий анализ устной речи, ее подробное статистическое обследование.

Выводы. Таким образом, неологический словарь представляется моментальным снимком языковой системы в движении, моделью современной деятельности общества, а словарь академического типа – ее панорамой в состоянии спокойствия, равновесия, фиксации того, что унормировалось в ее лексиконе, прошло испытание временем и соответствует критериям актуальных норм грамматики и право­писания литературного языка. То есть оппозицию неологический словарь; общеразговорный словарь нормативного типа можно очертить как противопоставления словаря продуктов языковой деятельности в опреденный промежуток времени словаря системы языка.

Перспектива. Таким образом, динамика современного лексикона, отображенная в неологических словарях разных типов, бесспорно, даст новый мощный толчок для теоретического изучения его строения и закономерностей функционирования, что представляется продуктив­ной ветвью дальнейшего исследования индивидуально-авторских прилагательных.