РЕАКЦИЯ ОБЩЕСТВА НА УНВЕРСИТЕТСКУЮ РЕФОРМУ 1863 Г. (ПО ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИМ СТАТЬЯМ 1862—1863 Г. ЖУРНАЛОВ «СОВРЕМЕННИК», «РУССКОЕ СЛОВО» И «РУССКИЙ ВЕСТНИК»)

В настоящее время, когда в России была проведена реформа университетского образования, актуальность избранной темы очевидна. Рассмотрение реакции общества на Университетскую реформу 1863г. дает сравнительно-исторический материал о важности общественной полемики относительно университетов, об остроте полемики касательно устройства университетов Российской Империи и реформы университетов 1863 года. Это, в свою очередь, дает возможность проследить не только то, как современники выражали свое отношение к реформе в прессе, но и затронуть другие немаловажные проблемы: насколько реформа удовлетворяла потребности студентов, профессоров в изменениях системы образования, и как выражали свое мнения издания 60-х годов XIX века по волнующим их сторонам жизни Российской Империи, в период существования цензуры и контроля со стороны государства. Тем более важно изучить ожидания от реформы, чтобы понять реакцию на нее в прессе.

Необходимость провести изменения в сфере высшего образования стала очевидна уже в конце 50-х годов. Отставание от Европы в области науки подталкивало к обсуждению вопроса о реформировании системы образования и к созданию нового университетского устава, который бы заменил предыдущий устав 1835 года [11, с. 65—81]. «Высшее учебные заведения, испытавшие в заключительный период царствования Николая I серьезные ограничения в своей научной и образовательной деятельности, требовали вливания свежих сил и идей» [11, с. 65].

Для рассмотрения реакции общества на реформу высшего образования, обратимся к тому, что публиковалось в 1863 году в «Русском слове», «Русском вестнике» и «Современнике». Выбор для изучения этих журналов не случаен: печатавшиеся в этих журналах М.Н. Катков, Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов, Д.И. Писарев фактически задавали общее идейное направление этим изданиям, а не только были видными представителями и приверженцами своих политических течений. «Русский вестник», «Русское слово» и «Современник» сходятся во мнении о необходимости введения изменений в университетах, отсталость которых от европейских была очевидна сторонникам разных политических течений и кружков. «Нельзя не сказать, что в несколько подобной этому идеализации не находились мы и относительно наших университетов. Мы никак не можем помириться с мыслью, что наши университеты, как бы они хороши не были, никак не могут стоять на той степени высоты знания, на какой стоят университеты иностранные», — отмечает «Современник» в 1863 году. В это же время вопрос об устройстве высших учебных учреждений позволял изданиям еще раз продемонстрировать свою идейную направленность, что еще больше усиливало полемику между изданиями, выражавшими демократические и либерально-консервативные взгляды.

При сравнении двух демократических журналов «Современник» и «Русское слово» обнаруживается, что «Русское слово» высказывает свои идеи более сдержанно, и в университетском вопросе это издание довольно не многословно. Объясняется это, в первую очередь, некоторым спадом активности всей периодики того времени в целом, а так же и некоторой осторожностью публицистов, не желавших еще одного закрытия своего журнала, как это произошло в 1862 г. «Современник» же высказывает свои идеи радикальнее, но и он воздерживается от резкой критики реформы.

«Русский вестник» был одним из самых активных, оппозиционных радикальной прессе журналов, не боявшийся критиковать популярные идеи шестидесятников. Это издание так же как и «Современник» имел свое особое мнение по многим вопросам, не страшась при этом насмешек, пренебрежения со стороны демократической прессы.

Новый устав 1863 г. вернул университетам автономию, возможность выбирать ректора, иметь свой собственный суд, контролировать студентов. Теперь профессора получали полицейские и судебные функции. В русской историографии эта реформа воспринимается в основном как самый либеральный университетский устав в истории Российской Империи, но на самом деле, демократические круги не восприняли это преобразование как победу, перемену к лучшему, а даже, наоборот, увидели в нем регресс, попытку разрушить объединение студентов и профессоров, окончательно лишить политических прав студентов. Препятствия в развитии свободного научного исследования не были устранены, в любой момент государство, при помощи ректоров и попечителей, могло пресечь всякое свободомыслие в университетской среде, которое могло бы быть трактовано как антигосударственное и опасное для общества [1, с. 165—174]. Не удовлетворены были и сторонники либеральных идей, но все же принимали положительно данную реформу. «Принятый в 1863 г. университетский устав был одним из самых прогрессивных. В нем отразились идеи, за которые боролись либеральные круги университетской профессуры, прежде всего автономию» [3, с. 227] — такую характеристику реформы мы можем встретить в учебном пособии «История русской культуры IX—XX веков». С такой позицией согласиться довольно сложно ввиду выше изложенного материала, того факта, что «Русский вестник» продолжал высказывать свои пожелания по поводу реформы университетов не меньше, чем до реформы 1863 года. Оставались еще требования, которые не были удовлетворены и беспокоили либерально-консервативные круги общества.

«Как и предыдущие университетские установления, проект устава подчеркнул важность изучения студентами церковной истории» [10, с. 25], что могло вызвать только негодование со стороны сторонников демократических идей, но нашло некоторую поддержку среди консерваторов, идеи которых поддерживал «Русский вестник» М.Н. Каткова. В результате в университетах было отменено богословское образование, но церковным кафедрам было поручено воспитывать студентов гуманитарных факультетов, следить за соблюдением ими норм поведения. Не удивительно, что образованную часть общества не удовлетворило такое нововведение: «Просветительская деятельность священно- и церковнослужителей не находила сочувствия у русской «интеллигенции 60-х годов» [2, с. 142].

На первый взгляд, преобразование университетов было воспринято либеральной и демократической прессой явно негативно. «Русское слово» и «Современник» не высказывают своего мнения по поводу университетской реформы, молчание становится гораздо громче критики, которую бы не допустила цензура. В тот момент, когда большая часть общества, особенно сторонники либеральных взглядов, журналы радовались новыми свободами университетов, даже толком не разобравшись в сути нового устава, «Русское слово» и «Современник» многозначительно молчали, выказывая этим свое негодование от реформы. Чтобы подчеркнуть непринятие этого преобразования демократической прессой, в летних номерах журналов вообще не говорится ни слова об образовании. В 97 томе «Современника» за июль-август даже отсутствуют отдельные статьи, нет разделов «Внутреннее обозрение» и «Наша общественная жизнь», подчеркнуто говорится, что в июне не произошло никаких значительных событий. Конечно, можно сказать, что такое молчание связано с отпуском людей, которые писали эти разделы, но и в сентябре их авторы говорят, что не будут рассматривать все события произошедшие летом, и упоминает только некоторые из них. Ни слова о новом университетском уставе, хотя преобразование университета и науки активно обсуждалось не только на страницах данного издания, но и в обществе.

И только в октябрьском номере журнала «Современник» в разделе Внутреннее обозрение на 7 страницах дано отношение к преобразованию университетов [9, c. 185—192]. По такой важной проблеме даже не была написана отдельная статья, чего ожидали любопытные читатели-студенты, профессора, да и просто люди не безразличные к проблеме развития научного знания, праву каждого выражать свое мнения свободно вне контроля полиции и влияния провокаторов, работающих на III Отделение. Статья отличается своей спокойностью и умеренностью высказанных идей, реформа не одобрена, но и не разгромлена полностью в этой статье. Неизвестный читателю автор подчеркивает незначительность преобразований, которые были названы либеральными и дающими автономию университетам. Но для радикалов эта свобода видится лишь иллюзией, не было выполнено главного требования — дать свободу развития научного знания в университетской среде. Вместо этого, государство решает этим уставом совершенно другие проблемы: оно создало сильное препятствие для внеучебного общения, взаимодействия студентов и профессоров. Теперь студенты не хозяева университетов наравне с профессорами, они гости, у которых нет права и возможности выбирать преподавателей в университетский суд, проректоров и инспекторов, ректора, профессоров. Мнение преподавателей, имеющих право участвовать в голосовании, не было окончательным, все эти должности утверждал попечитель, а значит, имел право и отменить решение Университетского Совета.

К правам попечителя «Современник» отнесся крайне отрицательно, эта должность была не выборная, а назначаемая министерством. Попечитель имел право в чрезвычайных обстоятельствах принимать любые меры, лишь бы только университет выполнял свои обязанности, за все свои действия он должен был отчитываться перед Министром народного посвящения. Так же негативно публицист отнесся к праву ректора следить, чтобы преподавание в университетах шло правильно, а значит инструкции, полученные ректором от министерства, будут устанавливать, какое преподавание правильно, а какое нет. Следовательно, контроль над преподаванием и лекциями даже увеличивается.

Студенты, раньше зависимые в учебе только от преподавателей, которые у них читают лекции, теперь за свои проступки отвечали перед всеми профессорами университета. Такая зависимость, по мнению публицистов, формировала противоположную тенденцию среди преподавателей: теперь они перестали стремиться распространять знания, и начали больше заботиться о надежности студента, так как теперь профессора стали ответственны за их проступки.

Причину несоответствия университетской реформы ожиданиям общества автор видел в том, что люди еще не были способны настоять на своих правах, со своей твердой мыслью, оно остается в том же состоянии, в каком оно было «30 лет назад» [10, № 10, с. 410]. Перемены невозможно совершить, если само общество к ним не готово.

«Современником» были отмечены и положительные моменты: зарплаты профессорам были повышены, что, без сомнения, не только улучшит их благосостояние, но и не будет вынуждать их уходить из университетов в поисках высокооплачиваемой работы. Но также существовал и недостаток, на который не было обращено достойного внимания: финансирование студентов, которые получали бесплатное образование, было снижено (об этом автор статьи только упоминает), но, как известно, вызвало негодование в студенческой среде.

Если обратиться к реакции журнала «Русский вестник» на реформу университетов, то при всей консервативности этого издания, мы так же не встретим отзывов на саму реформу. Но при этом дискуссии по поводу устройства университетов, образования не останавливаются, что так же можно принять как неудовлетворение от реформы. Издание, которое негативно относилось к нигилизму, демократическим воззрениям требовало более значительных изменений в высшем образовании, и получается наравне с таким изданиям как «Русское слово» и «Современник» понимало отсталость университетов и науки Российской Империи.

Из проведенного анализа публицистических источников становится ясно, что реформа университетов не удовлетворила большей части потребностей общества в преобразовании университетов (см. табл. 1). Общие требования, которые выдвигались сторонниками разных политических идей, показывали действительную необходимость в преобразованиях, на что не обратило внимания правительство при составлении нового университетского устава 1863 года. Реформа носила скорее административный характер, не стремилась устранить недостатки, отсталость русской науки от европейской.

Таблица 1.

Сравнение ожиданий общества от реформы и проведенных изменениях по этим направлениям в реформе

Не была взята за модель одна из европейских систем высшего образования, контроль, воспитание студентов сочетались с возможностью объединяться в политические кружки. В результате преобразований 1863 года студенты и профессора перестали занимать равные по отношению друг к другу позиции — теперь профессорам было поручено следить за поведением студентов и выполнять полицейские функции, что внесло раздор в ранее прочные дружеские отношения профессуры и студенчества. Очевидно, что это вызвало негодование со стороны демократического «Современника» и «Русского слова». Недовольство реформой эти издания в условиях цензуры могли выразить лишь отсутствием какой-либо реакции на реформу. Однако либерально-консервативные кружки приняли реформу как успешную, хоть она и не оправдала всех ожиданий, которые высказывали авторы «Русского вестника».

«Весьма показательно, что с наибольшими трудностями реформа столкнулась уже на этапе ее непосредственного практического осуществления. Далеко не идеальное состояние отечественной университетской науки и образования в 1860-е гг., объяснявшееся ее скудным финансированием, искусственным разрывом связей с мировой научной мыслью, имевшим место в предыдущее царствование, а также отсутствием в университетах России отлаженной системы подготовки преподавательских кадров — все эти факторы создавали огромные препятствия на пути преобразований.

К тому же на исходе рассматриваемого десятилетия общий политический курс самодержавия, озабоченного ростом в стране освободительного движения, все сильнее склонялся в сторону свертывания проводимых преобразований, успешная реализация которых в перспективе могла нанести вред основам политического строя России» [11, с. 82].

Таким образом, можно сделать вывод, что известная своим либеральным содержанием университетская реформа 1863 г. не оправдала ожиданий большей части общества. Реформа была принята лишь либерально-консервативными слоями как достаточная, тогда как сторонники демократических идей увидели в ней как реакционную сущность и доказывали отсутствие важнейших и самых ожидаемых, очевидных и необходимых перемени.

Список литературы:

1. Донин А.Н. Университетские реформы в России: общественная мысль и практика: Вторая половина XIX в. / А.Н. Донин. Саратов: СГСЭУ, 2003.
2. Зубанова С.Г. История социальной работы: исторический опыт социальной деятельности Русской Православной церкви в синодальный XIX век: (учебное пособие для студентов специальности и направления подготовки «Социальная работа») / Зубанова С.Г. Люберцы: Российский гос. социальный ун-т., 2007.
3. Кошман Л.В. [и др.] История русской культуры IX—XX веков: учеб. пособие. 5-е изд. М.: КДУ, 2011.
4. Русский вестник. Москва, 1862. № 1—12.
5. Русский вестник. Москва, 1863. № 1—12.
6. Русское слово. Санкт-Петербург, 1862. № 1—5.
7. Русское слово. Санкт-Петербург, 1863. № 1—12.
8. Современник. Санкт-Петербург, 1862. № 1—8.
9. Современник. Санкт-Петербург, 1862. № 9.
10. Современник. Санкт-Петербург, 1862. № 10.
11. Современник. Санкт-Петербург, 1862. № 11—12.
12. Современник. Санкт-Петербург, 1863. № 1—12.
13. Чесноков В.И. Правительство и развитие структуры исторических кафедр и наук в университетах России (по университетским уставам 1804—1869 гг.) // Российские университеты в XIX — начале XX века. Сборник научных статей. Воронеж: Издательство Воронежского университета, 1993.
14. Яблоков С.А. Развитие научной мысли на Юридическом факультете Московского университета: (вторая четверть XIX — начало XX вв.)/ С.А. Яблоков. М.: Изд-во Московского гуманитарного ун-та, 2009.