О МЕХАНИЗМАХ ФОРМИРОВАНИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ И ПСИХОСОМАТИЧЕСКИХ РАССТРОЙСТВ У УЧАСТНИКОВ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ

Статья посвящена рассмотрению механизмов формирования психологических и психосоматических расстройств у военнослужащих и сотрудников спецподразделений, участвовавших в боевых действиях. Особое внимание уделяется детерминантам и причинам возникновения посттравматического стрессового расстройства. На основе анализа литературы и проведенных исследований в данной области выявлены факторы успешной адаптации к условиям служебно-профессиональной деятельности в экстремальных условиях.

Проблема острых психологических и поведенческих расстройств (их структура, особенности и механизмы формирования), которые возникают у участников боевых действий (БД), относится к числу наиболее актуальных. Социально-экономические реформы последних лет в нашей стране существенно отразились на поведении личности в профессиональной сфере. В зонах межнациональных конфликтов деятельность военнослужащих сопряжена с экстремальными ситуациями и повышенной психологической напряженностью. Основные стрессогенные факторы — это реальная опасность для жизни и здоровья, постоянная готовность к отражению нападения, напряженность и динамичность оперативной обстановки, отсутствие полноценного отдыха, непривычные климатогеографические условия, длительная оторванность от семей.

В исследованиях, проводимых под руководством Д. Магнуссона, обосновывается влияние ситуации как опосредованное через воспринимающее — когнитивные системы индивида [6]. В отечественной психологии мы встречаемся с понятием личностного смысла, введенного А.Н. Леонтьевым, характеризующегося мерой осознанности постановки цели по отношению к мотиву и объективной оценкой жизненного значения для субъекта объективных обстоятельств, которые воздействуют на него [5].

Сторонники теории установки Д.Н. Узнадзе, А.С. Прангишвили полагают, что реакция индивида помимо стимула обусловливается установкой как готовностью к поведению или действию. Установка проявляется не только в тех случаях, которые требуют максимального напряжения организма, но более или менее длительная и ярко выраженная установка возникает при большинстве реакций организма [9].

Как следует из ранее известных нам определений стрессоустойчивости, данное свойство рассматривается с позиций влияния на продуктивность или успешность деятельности, т. е. в основном с функциональных позиций. Более широкую трактовку стрессоустойчивости можно найти в исследованиях К.К. Платонова и В.Л. Марищука, которые вкладывают в это понятие самоконтроль, эмоциональную стабильность, уравновешенность и осуществление сложной или опасной деятельность при сохранении высокой профессиональной работоспособности, несмотря на стрессогенные факторы [7]. Особенно большое значение придается изучению феноменов устойчивости личности в связи с изменением роли и удельным весом информационного фактора.

В исследованиях Варданяна Б.Х. рассматривается концепция о двойственной природе стрессоустойчивости [2]. Эта особенность проявляется: 1) как свойство, влияющее на результат деятельности (успешность — неуспешность); 2) как характеристика, обеспечивающая целостность и постоянство личности как системы. С этих позиций можно рассматривать стрессоустойчивость как показатель деятельностный и личностный. В качестве примера можно привести факты из литературы, свидетельствующие о том, что некоторые лица, проявившие при обследовании очень сильные эмоциональные реакции при эмоциогенных воздействиях, но сохранившие при этом работоспособность и устойчивость психических функций, продуктивность (деятельностный «внешний» показатель стрессоустойчивость), были через несколько лет дисквалифицированы врачебными комиссиями из-за заболеваний неврологического происхождения [3].

«Внутренний» личностный компонент стрессоустойчивости проявляет свою активность при несоответствии внутренних возможностей субъекта требованиям конкретной деятельности. Роль этого компонента заключается в выработке такой системы защиты личности от стресс-факторов, которая обеспечила бы устойчивость человека от развития дистрессового состояния. Изучение внутренних резервов организма и влияния социальной среды, под которой принято понимать комплекс неких условий, внешних сил и стимулов, воздействующих на индивида, а также признание факта существования неразрывной связи между внутренними ресурсами человека и условиями его жизни и профессиональной деятельности — ключ к решению многих проблем личности, связанных с посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР). Следует помнить и о том, что негативные факторы окружающей среды, воздействующие на индивида, следует подвергать анализу в той же мере, что и личностные переменные. Если попытки военнослужащего справиться со стрессовой ситуацией оказываются неэффективными, стресс продолжается и неизбежно приводит к появлению как личностных деформаций, так и органических повреждений, что и становится причиной появления в будущем ПТСР.

Анализ литературы, посвященной динамике психических состояний лиц, принимавших участие в военных конфликтах, показал, что «слом» механизмов психической регуляции происходит в момент непосредственного ведения боевых действий, однако формирование устойчивого негативного психического состояния происходит после прекращения активных БД [11; 12; 14; 15]. Тех, у которых произошли данные изменения, можно отнести к категории «сломавшиеся» (по классификации академика Л.А. Китаева-Смыка) [4].

К важным факторам риска развития ПТСР относятся личностные особенности человека, включающие акцентуацию характера, психологические расстройства личности с преобладанием асоциальных проявлений, характеризующееся пренебрежением к социальным обязательствам, отсутствием сочувствия к окружающим или жестоким безразличием, а также наличием алкогольной или наркотической зависимости. Наличие в анамнезе психических расстройств (генетическая предрасположенность) может увеличивать риск развития ПТСР после травмы; на это также влияет предшествующий травматический опыт, важен и возрастной фактор: преодоление экстремальных ситуаций труднее дается очень молодым и пожилым людям. Риск ПТСР также возрастает в случаях утраты семьи и близкого окружения, изоляции человека на период переживания травмы. Детерминирующим фактором может выступать и физиологическое состояние в ситуации получения травмы, особенно соматическое истощение организма. Такие состояния в условиях «острого» эмоционального стресса характеризуются замедлением мыслительных операций, полным безучастием к окружающему, неадекватностью восприятия окружающей среды, неспособностью самостоятельно принимать решения, нечетком осмыслении происходящих событий.

В условиях локального вооруженного конфликта боевая психологическая травма может в 3—4 раза увеличивать проявления различных форм расстройства сознания и в пределах от 20 до 50 % снижать боеспособность личного состава [8; 15]. Мировая статистика показывает, что каждый пятый участник боевых действий при отсутствии каких-либо физических повреждений страдает нервно-психическими расстройствами [8; 10; 14]. ПТСР приводит к аффективным нарушениям, включающим такие симптомы как тревогу, страх, повышенную раздражительность, суточные колебания настроения (чувство эйфории сменяется растерянностью и пониженным настроением), нарушениям психической активности, характеризующимся повышенной утомляемостью (чувством слабости), снижением интересов, апатией, безразличием, сменой психомоторного возбуждения и психомоторной заторможенности. Другая группа нарушений — поведенческие и двигательные нарушения, которые включают такие симптомы, как повышенную чувствительность к средовым воздействиям, ранимость, элементарные двигательные расстройства (навязчивые движения, заикания, тики и т. п.).

Особое внимание следует обращать на нижеприведенные неблагоприятные проявления:

• необъяснимое упрямство, отсутствие эффекта от переубеждений, или чрезмерно быстрая смена настроения, увлечений, неустойчивое поведение, постоянно повторяющиеся, явно легкомысленные поступки;
• частые ссоры, повышенная конфликтность, немотивируемая грубость, злобность, пререкание или чрезмерная угодливость, податливость;
• истерическое поведение, стремление обратить на себя внимание любым путем, демонстративность, выраженный эгоизм, эгоцентризм или, напротив, самоуничижение, постоянная подавленность, неадекватная пугливость, мысли о самоубийстве;
• явная неадекватность поведения даже во вред себе, необъяснимые поступки, выраженная неупорядоченность, неорганизованность поведения или гипертрофированный педантизм;
• цинизм, развязность, бестактность, бравирование, или гипертрофированная застенчивость, неадекватный страх.

Необходимо отметить, что такие поведенческие отклонения, как плохо управляемое, неадекватное поведение (грубость, неподчинение приказам), искаженные формы самоутверждения, употребление алкоголя и наркотиков могут возникать как средства социально-психологической компенсации и одновременно являются факторами риска.

Различают несколько типов личности, которые в силу изначально присущих им свойств не могут успешно справляться со своими служебными обязанностями в экстремальных ситуациях [12; 16].

К первому из них (тип А) были отнесены те, у кого отмечалось выраженное стремление к лидерству и самоутверждению. Одновременно наблюдается отсутствие выработанной жизненной позиции и устойчивых убеждений. Стремятся реализовать свои честолюбивые цели за счет других, не склонны к анализу своего и чужого поведения.

Ко второму типу (тип Б) относятся те, у которых основной личностной характеристикой является повышенная активность, проявляющаяся во всех сферах жизни. В то же время снижено чувство ответственности, ослаблен самоконтроль, ярко выражено постоянное влечение к переживанию ситуаций с «острыми ощущениями».

К третьему типу (тип В) относятся лица, стремящиеся, прежде всего, выделиться, добиться восхищения, вызвать удивление у окружающих. Такие люди отличаются живостью, артистизмом, хорошей фантазией. В ситуациях стресса такие индивидуумы подвержены панике и невротическим срывам.

В зависимости от сочетания тех или иных личностных проявлений, выделяют следующие варианты поведенческой дезадаптации [14; 15]:

1. Тревожно-астенический вариант. Такие лица плохо переносят психические перегрузки, давая реакции ухода от ситуации, с вытеснением негативных моментов внешнего воздействия, избегания трудностей и задач, неосознанно ощущаемых как невыполнимые.
2. Ригидно-агрессивный вариант. Выделяют два типа данного варианта. Первый — это активные, целеустремленные, уверенные в себе лица с гипертрофированным чувством собственного достоинства. Второе — лица, характеризующиеся нереализованностью упомянутых тенденций и соответствующей фрустрацией, проявляющейся в системе негатива ко всему происходящему, враждебностью и злобностью к окружающему, ощущением собственной обделенности и неоцененности.
3. Истеро-экспрессивный вариант. Основная цель поведения — привлечь внимание окружающих, стремление казаться опытными. В боевой ситуации часто возникают состояния от «боевой экзальтации» до неадекватной ажитированности (возбуждения).
4. Псевдоинициативный вариант. Внешне активны, подвижны, деятельны, бодры, оптимистичны, фон настроения приподнятый, однако, за внешней положительной маской чувствуется усиленно подавляемая тревожность и напряженность.
5. Социально-девиантный вариант. Активны, решительны, рискованны, смелы, мужественны, бесшабашны. Однако в большинстве случаев обнаруживают склонность к социально-девиантному поведению, сказывающемуся в алкоголизации, излишнем стремлении к применению физической силы в гражданских операциях, в превышении полномочий, неподчинении вышестоящему начальству и т. п.
6. Депрессивно-тревожный вариант. На фоне общей усталости, вялости, утраты энергии и активности проявляется сниженный фон настроения с пессимистическими суждениями, периодичной тревогой, беспокойством.

Боевой стресс может влиять на формирование патологическое изменения личности. Принимая во внимание это утверждение, возникает необходимость более детального исследования донозологических психологических расстройств у военнослужащих, включая поведенческие девиации [10; 13].

Индикаторами хороших адаптационных возможностей личности военнослужащего к условиям профессиональной деятельности в экстремальных условиях, высокой стрессовой устойчивости свидетельствует наличие таких черт как активное стремление к успеху, преодоление препятствий в профессиональной деятельности, самостоятельность в принятии решений в пределах должностной компетенции, выраженная мотивация при достижении цели, гибкость волевых усилий в сложных условиях деятельности. Повышение тревожности в таких случаях носит эпизодический характер, не превышает того предела, при котором тревожность становится чертой личности, т. е. фактором, дезорганизующим поведение. Военнослужащих и сотрудников спецподразделений указанной группы отличает настойчивость, рациональность, целенаправленность в действиях, склонность к анализу своих поступков, выраженное умение собирать и классифицировать служебную информацию, склонность к лидерству, социальная и профессиональная обязательность.

Профилактика и лечение ПТСР предполагает: формирование зрелой и адекватной мотивации у участников БД; повышение уровня профессионально-психологических знаний, умений, навыков, связанных с особенностями действий в экстремальных условиях; освоение навыков саморегуляции эмоциональных состояний; информационную подготовку (этнографические особенности региона, причина конфликта, национальный характер и традиции, особенности межнационального общения и т. д.).

Профилактика и лечение ПТСР на современном этапе является важной и актуальной проблемой. Хотя мнения многих исследователей ПТСР о необходимости применения психотерапевтических мероприятий и лекарственной терапии при этой патологии сходятся, однозначной и устоявшейся точки зрения на результаты лечения ПТСР в настоящее время нет. Одни исследователи считают, что ПТСР — расстройство полностью излечимое, другие утверждают, что его симптомы полностью устранить не представляется возможным [1]. Но, учитывая, что ПТСР обычно вызывает нарушения всех важных сфер жизнедеятельности личности, очевидно одно: целесообразно применение психотерапии интегративного характера, затрагивающего несколько уровней: биологический, психологический, социальный.

Разработка проблемы изучения механизмов формирования психологических проблем и психосоматических расстройств у участников боевых действий состоит в детальном определении роли социальных факторов в процессе дезинтеграции психической деятельности и возможности разработки профилактических и лечебных мероприятий, направленных на сохранение психического здоровья и боеспособности военнослужащих и сотрудников спецподразделений.

Список литературы:

1. Бундало Н.Л. Лечение хронических невротических и соматоформных расстройств трансактно-тренинговой методикой: Автореф. дис. на соискание уч. степени к.м.н. — Красноярск, 2001 — 18 с.
2. Варданян Б.Х. Механизмы регуляции эмоциональной устойчивости // Категории, принципы и методы психологии. Психиче Варданян Б.Х. Механизмы регуляции эмоциональной устойчивости // Категории, принципы и методы психологии. Психические процессы. — М.: Наука, 1983. — С. 542—543.
3. Горбов Ф.Д., Лебедев В.И. Психоневрологические аспекты труда операторов. — М.: Медицина, 1975. — 206 с.
4. Китаев-Смык Л.А. Организм и стресс: стресс жизни и стресс смерти [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://modernlib.ru/books/l_a_kitaev-smik/organizm_i_stress_stress_zhizni_i_stress_smerti/read/ (дата обращения: 23.03.2014).
5. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. — М.: Политиздат, 1977. — Гл. 4.4.
6. Магнуссон Д. Психология социальных ситуаций: хрестоматия / Составитель Н.В. Гришина. — СПб., 2001. — С. 153—159; 178—188.
7. Марищук В.Л. Напряжённость в полёте / В.Л. Марищук, К.К. Платонов, Е.А. Плетницкий. — М.: Воениздат, 1969. — 78 с.
8. Никонов В.П., Козловский И.И., Славнов С.В. Особенности психической адаптации сотрудников МВД России, несущих службу в районах вооруженных конфликтов (Северо-Кавказский регион) // Русский медицинский журнал, 1996. — Т. 4, № 11. — С. 704—710.
9. Прангишвили А.С. Исследования по психологии установки. Тбилиси: Мецниереба, 1967. — 340 с.
10. Пуховский Н.Н. Психопатологические последствия чрезвычайных ситуаций. М.: Академический проект, 2000. — 286 с.
11. Сакерин В.В., Головко Н.В., Певзнер О.Г., Рабочий А.В. К вопросу о посттравматических стрессовых расстройствах у военнослужащих // Социальная и клиническая психиатрия, 1998, — № 4. — С. 115—116.
12. Собчик Л.Н. Стандартизированный многофакторный метод исследования личности СМИЛ. СПб.: Речь, 2000. — 219 с.
13. Сидоров П.И., Лукманов М.Ф. Особенности пограничных психических расстройств у ветеранов войны в Афганистане. // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова, 1997. — № 3. — С. 20—25.
14. Тарабрина Н.В. Психологические последствия войны // Психологическое обозрение, 1996 — № 1(2). — С. 26—29.
15. Тарабрина Н.В., Лазебная Е.О. Синдром посттравматических стрессовых нарушений: современное состояние и проблемы // Психологический журнал, 1992. — № 2 — С. 14—29.
16. Shalom D. Benbenishty R. Solomon Z. Mental health officers' causal explanations of combat stress reaction // J. Trama Stress. 1995. — V. 8. — P. 259—269.