Отказ государственного обвинителя от обвинения

Вопросы, связанные с изменением прокурором обвинения и с отказом прокурора от обвинения в суде первой инстанции, вызывают активные дискуссии как практических работников, так и ученых-процессуалистов.

В соответствии с принципом свободы оценки доказательств (ст. 17 УПК РФ) судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Кроме того, с соблюдением правил оценки доказательств (ст. 88 УПК РФ) каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.

«В подтверждение обоснованности обвинения государственный обвинитель должен ссылаться лишь на те доказательства, которые проверены в судебном заседании» [1, с. 28].

Для выполнения своих функциональных обязанностей по поддержанию государственного обвинения, обеспечению его законности и обоснованности государственный обвинитель наделен соответствующими правами.

Во-первых, он вправе «представлять доказательства и участвовать в их исследовании, излагать суду свое мнение по существу обвинения, а также по другим вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства, высказывать суду предложения о применении уголовного закона и назначении подсудимому наказания (ч.5 ст. 246 УПК).

Во-вторых, вправе предъявлять или поддерживать предъявленный по уголовному делу гражданский иск, если этого требует охрана прав граждан, общественных или государственных интересов (ч.6 ст. 246 УПК)» [6, с. 140].

Однако необходимо помнить, что функция поддержания государственного обвинения не носит односторонний обвинительный характер, не заключается только в уголовном преследовании подсудимого, а одновременно является и публично-правозащитной. Приоритетное направление деятельности государственного обвинителя – охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном процессе. Государственный обвинитель для обеспечения законности и обоснованности государственного обвинения должен способствовать всестороннему исследованию обстоятельств дела, поддерживать обвинение лишь в меру его доказанности. Его окончательная позиция должна быть независимой от выводов следствия и основываться на результатах исследования обстоятельств дела в судебном заседании.

Если государственный обвинитель придет к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение, то он должен отказаться от обвинения и изложить суду мотивы отказа или мотивы изменения обвинения. Подчеркивая объективность и добросовестность обвинителя, «при анализе доказательств он может сам указать, от каких из доказательств, не нашедших своего подтверждения в судебном разбирательстве, он отказывается» [2, с. 28].

Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части по основаниям, предусмотренным п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 и п. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ (ч. 7 ст. 246 УПК РФ).

Отказ прокурора от обвинения обязателен для суда. Следовательно, если прокурор отказался от обвинения, суд в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса выносит постановление о прекращении уголовного дела; оправдание обвиняемого(подсудимого) в этом случае не предусмотрено.

Обязанность прекращения уголовного дела (преследования) судом в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения в российском процессуальном законодательстве была впервые установлена введенным в действие в 2002 г. УПК РФ.

Следует подчеркнуть, что приказ Генерального прокурора Российской Федерации № 465 предполагает «наличие единой согласованной и обоснованной правовой позиции прокурора, направившего уголовное дело в суд, и прокурора, участвующего в рассмотрении дела судом» [4, с. 2].

Такой порядок представляется вполне логичным, так как он исключает поспешные и произвольные шаги прокурора, поддерживающего государственное обвинение в суде. Дав подчиненному прокурору поручение о поддержании обвинения в суде, руководитель органа прокуратуры не утрачивает контроля за исполнением им обязанности обеспечить законность и обоснованность государственного обвинения. Генеральный прокурор Российской Федерации в названном приказе обязал государственных обвинителей исходить из того, что решение об отказе от обвинения может быть принято только на основании объективной оценки имеющейся информации в ее совокупности. При этом необходимо учитывать и выводы, сформулированные в п. 3 резолютивной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 08.12.2003 № 18-П «По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом судов общей юрисдикции и жалобами граждан», согласно которому «вынесение судом решения, обусловленного соответствующей позицией государственного обвинителя, допустимо лишь по завершении исследования значимых для этого материалов дела и заслушивания мнений участников судебного заседания со стороны обвинения и со стороны защиты» [5, с. 5].

Таким образом, заявление прокурора о полном или частичном отказе от обвинения или об изменении обвинения в сторону улучшения положения подсудимого может быть сделано лишь после окончания исследования материалов дела, т.е. судебного следствия. Отказ прокурора от обвинения, когда материалы дела исследованы не в полном объеме, является преждевременным.

На наш взгляд, следует согласиться с мнением как практических работников, так и ученых-юристов о том, что такое решение может быть принято лишь в ходе судебного следствия или даже по его окончании. Именно тогда государственный обвинитель получает возможность обосновать свое решение, изложить суду мотивы отказа. В юридической литературе справедливо отмечается, что «прокурор может воспользоваться названным правом только тогда, когда имеются фактические и правовые основания для принятия такого процессуального решения, когда он приходит к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение» [3, с 16-17].

Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения – «это ответственное процессуальное решение, серьезно затрагивающее и частные интересы потерпевших, и публичные интересы государства, общества». Требование ч. 4 ст. 37 УПК РФ, обязывающей прокурора в ходе судебного производства поддерживать лишь законное и обоснованное обвинение, будет нарушено не только тогда, когда прокурор поддерживает обвинение при отсутствии доказательств виновности подсудимого, но и тогда, когда он произвольно принимает решение об отказе от обвинения при наличии доказательств, подтверждающих предъявленное подсудимому обвинение5.

Анализ практики отказа государственного обвинителя от обвинения позволяет выявить ряд факторов, оказывающих влияние на принятие им такого решения.

Среди субъективных факторов необходимо назвать:

· низкое качество предварительного следствия и дознания (неполнота и невосполнимые пробелы);

· ненадлежащий прокурорский надзор за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия и дознания;

· недостаточный уровень ведомственного контроля со стороны руководителей следственных органов и начальников подразделений дознания.

Своевременный и обоснованный отказ государственного обвинителя от обвинения, а также изменение прокурором обвинения в суде первой инстанции позволяют избежать необоснованного привлечения граждан к уголовной ответственности. Он свидетельствует о глубоком нравственном понимании прокурором своей процессуальной функции, способствует формированию у населения положительного образа государственного обвинителя как гаранта защиты конституционных прав граждан, способствующего прекращению уголовного преследования в отношении невиновного лица.