Арбитрабельность споров, вытекающих из корпоративных договоров по российскому праву и праву Англии и Уэльса

ARBITRABILITY OF DISPUTES ARISING FROM SHAREHOLDERS’ AGREEMENTS UNDER RUSSIAN LAW AND THE LAW OF ENGLAND AND WALES

Vladimir Smolik

Post-graduate student of the Russian State Academy of Intellectual Property, Russia, Moscow

Аннотация. В данной статье рассмотрены особенности арбитрабельности споров из корпоративных договоров по российскому праву и праву Англии и Уэльса. Проанализированы ограничения арбитрабельности споров из корпоративных договоров содержащиеся в современном российском законодательстве. Выявлены коллизии правовых норм, предъявляющих требования к арбитражной оговорке, а также скудный перечень арбитражных учреждений, удовлетворяющих законодательным критериям, позволяющим таким учреждениям рассматривать дела по корпоративным спорам.

Abstract. This article considers the features of the arbitrability of disputes arising of shareholders’ agreements under Russian law and the law of England and Wales. The limitations of the arbitrability contained in modern Russian legislation are analyzed. Conflicts of legal norms that set forth the requirements for an arbitration clause, as well as a sсarсe list of arbitration institutions that meet legislative criteria that allow such institutions to consider cases of corporate disputes, have been identified.

Ключевые слова: корпоративное право; корпоративный договор; третейские суды; арбитрабельность.

Keywords: company law; shareholders’ agreement; arbitration institutions; arbitrability.

Стороны корпоративных договоров, также как и стороны иных договоров, заключаемых в ходе хозяйственной деятельности, зачастую предпочитают передавать споры, вытекающие из таких договоров, на рассмотрение третейских судов (международных коммерческих арбитражей) нежели государственных судов. Этому есть несколько причин:

1. арбитраж обычно происходит быстрее, поскольку решение третейского суда является окончательным, обязательным для сторон и не подлежит обжалованию;
2. исполнить решение третейского суда достаточно легко, если стороны спора принадлежат юрисдикциям, которые являются сторонами Нью-Йоркской конвенции [1];
3. арбитраж менее формален, более гибок и в целом менее «враждебен» [11, c. 282-289];
4. как правило, арбитраж является конфиденциальным, что важно для сторон, так как публичность конфликта может негативно повлиять на их репутацию (это особенно актуально для публичных компаний, курс акций которых подвержен колебаниям на фоне негативного новостного фона) [12, c. 360-366].

Вопрос в том, приемлем ли арбитраж для разрешения споров, вытекающих из корпоративных договоров. Как правило, если речь идет о праве Англии и Уэльса, ответ на поставленный вопрос является утвердительным.

Если речь идет о праве РФ, то тут возникает несколько нюансов.

В соответствии правом Англии и Уэльса, споры, вытекающие из корпоративных договоров, являются арбитрабельными, если спор связан с реализацией акционерами своих прав, и не затрагивает публичных интересов Великобритании. Если спор затрагивает императивные положения законодательства о компаниях, вопрос арбитрабельности такого спора должен решаться судом отдельно (или арбитражным учреждением, в зависимости от арбитражных правил и права места проведения арбитража) в каждом конкретном случае. Кая [13, c. 68-71] отмечает, что «Оперативная группа по пересмотру Закона о компаниях рекомендовала усилить роль международного коммерческого арбитража при разрешении таких споров для усиления защиты миноритарных акционеров в соответствии с законодательством Великобритании о компаниях, но оно, к сожалению не было принято при принятии итоговой редакции закона о компаниях 2006 года». Тем не менее, даже текущее законодательство Англии и Уэльса позволяет разрешать большинство корпоративных споров в рамках третейского разбирательства, включая споры, вытекающие из корпоративных договоров.

Несмотря на общие положения об арбитрабельности корпоративных споров, следует отметить некоторые особенности арбитрабельности споров из корпоративных договоров.

Первой особенностью является невозможность рассмотрения спора из корпоративного договора, если положения такого корпоративного договора дублируют положения устава компании (articles of association) [14]. Этот запрет был установлен Высоким судом Сингапура по делу BTY v BUA and other matters [17] и некоторыми другими прецедентами.

Суд отметил, что соглашение акционеров является договором, отдельным от устава, и два этих документа создают два отдельных вида отношений. Таким образом, арбитражная оговорка в соглашении акционеров не должна использоваться для того, чтобы сделать любой корпоративный конфликт, возникающий из устава, подлежащим рассмотрению в международном коммерческом арбитраже только потому, что те же положения были добавлены в корпоративный договор.

В этом же деле была дана правовая квалификация смежного аспекта, вытекающего из первой особенности. Суд заявил, что пункт о приоритете положений корпоративного договора над положениями устава не позволяет распространить действие арбитражной оговорки, содержащейся в корпоративном договоре, на все корпоративные споры, особенно если содержание такого соглашения не было раскрыто регистрирующему органу (как этого требуют положения статей 29 и 30 Закона о компаниях) и не стало доступно третьим лицам.

Деятельность третейских судов, также как и любые ограничения арбитрабельности споров, в Российской Федерации регулируются тремя основными актами: (i) Федеральным законом «О третейских судах в Российской Федерации» [3, c. 3019] (если спор возник до 01.09.2016 года); (ii) Федеральным законом «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» [4, c. 2]; (iii) Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации [2, c. 3012] (далее - «АПК РФ»).

В России споры, возникающие из корпоративных договоров, подлежат рассмотрению в порядке, предусмотренном для корпоративных споров (статья 225.1 АПК). Поэтому на них распространяется действие главы 28.1 АПК РФ «Рассмотрение дел по корпоративным спорам». Текущая редакция АПК РФ прямо предусматривает возможность разрешения корпоративных споров в порядке третейского разбирательства (ч. 2 и 4 ст. 225.1 АПК). Однако эти изменения были внесены в АПК РФ лишь в 2016 году.

Арбитрабельность корпоративных споров была одной из обсуждаемых тем в российском профессиональном сообществе до внесения указанных изменений. Основанием для таких разногласий стало содержание ст. 33 АПК РФ (в редакции существовавшей до 2016 года). В соответствии с этой статьей система арбитражных судов в Российской Федерации обладает исключительной компетенцией в отношении корпоративных вопросов.

Подавляющее большинство юристов (основываясь на пояснительной записке к АПК РФ) считало, что выражение «специальная подведомственность» (статья 33) относится к разделению полномочий между арбитражными судами и судами общей юрисдикции и означает, что все корпоративные споры подлежат рассмотрению в арбитражных судах, а не в судах общей юрисдикции. При этом, по мнению большинства юристов определение специальной подведомственности не арбитражных судов не означало невозможность передачи корпоративных споров на рассмотрение в третейские суды. Однако такая точка зрения не была поддержана Высшим арбитражным судом РФ [5].

Действительно, рассматривая дело Максимов против НЛМК в 2012 году, Высший арбитражный суд пришел к выводу, что корпоративные споры не могут быть переданы на рассмотрение третейского суда, поскольку ст. 33 АПК РФ гласит, что все корпоративные споры отнесены к специальной подведомственности арбитражных судов [10, c. 939]. Примечательно, что решение третейского суда, вынесенное МКАС при ТПП по делу Максимов против НЛМК, было успешно исполнено во Франции [18], несмотря на то, что это решение было признано недействительным в России.

Действующее российское законодательство разделяет все корпоративные споры на три категории: (i) неарбитрабельные корпоративные споры (например, споры с административными органами (налоговой службой), исключение участника, и некоторые иные); (ii) арбитрабельные корпоративные споры (оспаривание сделок, взыскание убытков с директоров, и другие); и (iii) условно арбитрабельные корпоративные споры. Споры, вытекающие из корпоративных договоров, относятся к третьей категории - п. 4 ч. 1 ст. 225.1 АПК РФ.

Споры, вытекающие из корпоративных договоров, являются арбитрабельными, в случае соблюдения двух условий. Первое условие заключается в следующем: юридическое лицо, все участники юридического лица, а также другие лица, являющиеся истцами или ответчиками по этим спорам, заключили арбитражное соглашение о передаче этих споров в арбитражное учреждение. Как видно из описания этого условия, передача спора на рассмотрение в третейский суд возможно только в случае заключения арбитражного соглашения после возникновения спора, поскольку в соответствии с законодательством РФ сама компания не является стороной корпоративного договора. Такая формулировка делает передачу спора на рассмотрение в третейский суд маловероятным, поскольку после возникновения спора стороны находятся в корпоративном конфликте и вряд ли смогут заключить такое соглашение.

В 2018 году в закон «Об арбитраже в РФ» были внесены изменения. Положения ч. 7.1 ст. 7 названного закона теперь позволяют передавать споры, вытекающие из корпоративного договора на рассмотрение в третейский суд, если арбитражная оговорка содержится в тексте самого корпоративного договора. Следовательно, возникает юридическая коллизия, поскольку положения ч. 3 ст. 225.1 АПК РФ не согласуются с содержанием положений ч. 7.1. ст. 7 закона «Об арбитраже в РФ».

Отсутствие судебной практики по этому вопросу, учитывая внесение упомянутых изменений лишь в 2018 году, не позволяет однозначно указать, какое правило будут применять суды при определении действительности арбитражной оговорки. С точки зрения автора, положения закона «Об арбитраже в РФ» должны иметь преимущественную силу, так как это положение (i) более новое, и (i) более «специальное», нежели положения АПК РФ. С другой стороны, АПК РФ является кодексом и в соответствии с российской иерархией источников права обладает большей юридической силой по сравнению с обычным федеральным законом.

Кроме того, согласно ст. 7 закона «Об арбитраже в РФ», арбитражная оговорка может быть включена не только в текст корпоративного договора, но и в текст устава общества с ограниченной ответственностью. Но на практике арбитражная оговорка в уставе встречается редко, поскольку судебные издержки в Российской Федерации значительно ниже стоимости рассмотрения спора в третейском суде, в отличие от Великобритании, где эти издержки одинаково высоки вне зависимости от способа разрешения спора.

Согласно второму условию, спор, вытекающий из корпоративного договора «может быть передан на рассмотрение третейского суда только в рамках третейского разбирательства, администрируемого постоянно действующим арбитражным учреждением, утвердившим, депонировавшим и разместившим на своем сайте в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" правила разбирательства корпоративных споров в порядке, установленном федеральным законом, с местом арбитража на территории Российской Федерации» - ч. 3 ст. 225.1 АПК РФ. Это означает, что далеко не все арбитражные учреждения уполномочены на рассмотрение корпоративных споров.

В настоящее время, согласно информации с официального сайта Министерства Юстиции Российской Федерации статус постоянно действующих арбитражных учреждений получили лишь 5 третейских учреждений: (i) Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате Российской Федерации; (ii) Национальный Центр Спортивного Арбитража при автономной некоммерческой организации "Спортивная Арбитражная Палата"; (iii) Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Российской Федерации; (iv) Российский арбитражный центр при автономной некоммерческой организации «Российский Институт современного арбитража»; (v) Арбитражный центр при Общероссийской общественной организации «Российский союз промышленников и предпринимателей».

При этом очевидно, что ни Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате Российской Федерации, ни Национальный Центр Спортивного Арбитража при автономной некоммерческой организации "Спортивная Арбитражная Палата" в силу специфики рассматриваемых ими споров не уполномочены на рассмотрение корпоративных споров в целом, и споров, вытекающих из корпоративных договоров в частности. Таким образом, у сторон корпоративного спора остается выбор лишь из трех арбитражных учреждений.

Согласно информации на официальном сайте МКАС при ТПП РФ, данным арбитражным учреждением были приняты Правила арбитража корпоративных споров [6]. Согласно информации на официальном сайте РАЦ, Правила арбитража корпоративных споров включены в Главу 8 Арбитражного регламента Российского арбитражного центра [7]. Согласно информации на официальном сайте Арбитражного центра при РСПП положения об арбитраже корпоративных споров включены в Положение об арбитражном центре при РСПП [8]. Таким образом, все три вышеуказанные арбитражные учреждения уполномочены на рассмотрение споров, вытекающих из корпоративного договора.

Еще одним важным ограничением в вопросе передачи споров, вытекающих из корпоративного договора, на рассмотрение в третейский суд является положение ч. 3 статья 225.1 АПК. Положения данной статьи требует, чтобы местом проведения арбитража была Российская Федерация, что может быть неудобно для иностранных сторон в связи с применимым процессуальным законодательством и правилами о действительности арбитражной оговорки, поскольку они зависят от места арбитража. Кроме того, стороны не могут отнести спор, вытекающий из корпоративного договора на разрешение специально сформированного арбитража (ad-hoc arbitration) в силу прямого запрета ч. 3 ст. 225.1 АПК РФ [9].

Действующее законодательство РФ действительно более открыто смотрит на арбитрабельность споров, вытекающих из корпоративного договора, и, в теории, позволяет сторонам передавать такие споры в арбитраж, если они того хотят. Однако на практике, два упомянутых выше условия делают арбитраж практически невозможным для споров, возникающих из соглашения акционеров в Российской Федерации, из-за множества законодательных ограничений: далеко не все уставы содержат арбитражную оговорку; до сих пор неясно должна ли компания быть стороной арбитражного соглашения; местом арбитража должна быть Российская Федерация; специально сформированный арбитраж не может выступать в качестве арбитражного учреждения для разрешение рассматриваемых споров; лишь три арбитражных учреждения соответствуют предъявляемым законодательствам критериям для рассмотрения указанных споров, при этом ни одно из международно-признанных арбитражных учреждений (Американская арбитражная ассоциация (ICDR), Арбитражный институт Стокгольмской торговой палаты (SCC), Hong Kong международный арбитражный центр (HKIAC), Международная Торговая Палата (ICC), Лондонский международный арбитражный суд (LCIA) и т.д.), не включено в этот список.

Стоит отметить, что нарушение императивных положений законодательства может стать препятствием только в том случае, если принудительное исполнение арбитражного решения должно осуществляться в России (это предполагается в случае подачи исков о признании недействительным корпоративного решения, оспаривании сделки компании и т.д.).

Если санкция за невыполнение соглашения акционеров сводится к взысканию компенсации, штрафов, убытков и т.д., и если обе стороны соглашения акционеров являются резидентами (или имеют активы) в других юрисдикциях, то имеет смысл подчинить соглашение акционеров иностранному законодательству или выбрать любое иностранное арбитражное учреждение для решения такого спора, поскольку решение о взыскании штрафных санкций не будет приведено в исполнение в Российской Федерации (что означает, что нормы российского права не будут применяться), а в силу положений Нью-Йоркской конвенции такое решение будет иметь силу в стране, которая является участником Нью-Йоркской конвенции.

Кроме того, даже если такое арбитражное решение будет признано недействительным в Российской Федерации, это не помешает его исполнению на территории других государств, как это произошло в делах Максимов против НЛМК и ЮКОС Капитал против ОАО «Роснефть» [15] [16].