Выплата дивидендов как подозрительная сделка в деле о (несостоятельности) банкротстве

PAYMENT OF DIVIDENDS AS A SUSPICIOUS TRANSACTION IN THE CASE OF (INSOLVENCY) BANKRUPTCY

Anna Zheltukhina

Master's degree student, Federal state budgetary educational institution of higher education Russian state University for the Humanities, Moscow, Russia

Аннотация. В данной статье исследуются вопросы оспаривания подозрительных сделок по перечислению акционерам дивидендов на основании исполнительного производства в рамках дел о несостоятельности (банкротства). Приводятся некоторые теоретические аспекты по данному вопросу. В большей части статья посвящена судебной практике и существующим на данном этапе практическим проблемам института оспаривания подозрительных сделок.

Abstract. This article examines the issues of challenging suspicious transactions on the transfer of dividends to shareholders on the basis of enforcement proceedings in the framework of insolvency (bankruptcy) cases. Some theoretical aspects on this issue are given. For the most part, the article is devoted to judicial practice and the practical problems of the Institute of challenging suspicious transactions that exist at this stage.

Ключевые слова: банкротство; несостоятельность; подозрительные сделки; недействительные сделки; оспаривание сделок; дивиденды.

Keywords: bankruptcy; insolvency; suspicious transactions; invalid transactions; challenging transactions; dividends.

Наблюдая за ходом развития законодательной силы в Российской Федерации в последние годы, можно отметить повышение роста правовой культуры, возросло правовое регулирование общественных отношений, заметно укрепление судебной системы.

Пристальное внимание законодателя обращено на пробелы и коллизии правовых норм, которые устраняются путем внесения изменений в уже существующие законодательные акты, либо разрабатываются и принимаются новые, усовершенствованные акты с учетом современных тенденций и требований.

Не остались без внимания законодателя и нормы регулирующие отношения при производстве дел о несостоятельности (банкротстве). В том числе законодатель предусмотрел «защитные» меры, направленные на сохранение платежеспособности юридического лица в корпоративных отношениях и меры по недопущению доведения этого лица до возбуждения дел о банкротстве.

Так, согласно пункту 3 статьи 102 Гражданского кодекса Российской Федерации: «акционерное общество не вправе объявлять и выплачивать дивиденды если стоимость чистых активов акционерного общества меньше его уставного капитала и резервного фонда либо станет меньше их размера в результате выплаты дивидендов; … в иных случаях, предусмотренных законом об акционерных обществах» [1].

Согласно пункта 4 статьи 43 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ «Об акционерных обществах»: «общество не вправе выплачивать объявленные дивиденды по акциям если на день выплаты общество отвечает признакам несостоятельности (банкротства) в соответствии с законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве) или если указанные признаки появятся у общества в результате выплаты дивидендов» [15].

Интересным на наш взгляд являются положения закона, когда общество не вправе выплачивать дивиденды если признаки банкротства появятся у общества в результате такой выплаты.

Но несмотря на принятые законодателем меры, исследуя судебную практику, можно увидеть, что суды неохотно применяют указанные требования закона.

Как правило, ответчик - должник в делах о взыскании дивидендов заявляет о невозможности выплаты дивидендов, поскольку такая выплата приведет к банкротству организации. Суды же в большей части своих решений удовлетворяют иски акционеров в полном объеме. Зачастую игнорируя даже выводы судебного эксперта, сделанные при проведении судебной финансовой экспертизы о наступлении признаков банкротства в случае выплаты дивидендов.

К примеру в деле о взыскании дивидендов № А41-59145/2019 в Решении Арбитражного суда Московской области от 06.05.2020г.[14],  суд первой инстанции сделал вывод, что основанием для невыплаты объявленных дивидендов является только наличие у организации бесспорных признаков банкротства, а в качестве надлежащего доказательства наличия признаков банкротства суд считает определение арбитражного суда о признании должника банкротом и открытие одной из процедур и поскольку в отношении ответчика такое определение не принято, суд посчитал доводы Истца убедительными. При этом, по делу была проведена судебная финансовая экспертиза. Где экспертом было установлено о возникновении признаков банкротства в случае выплаты ответчиком дивидендов.

Но суд посчитал, что выводы эксперта, сами по себе, бесспорно, не свидетельствуют о том, что в результате такой выплаты Общество будет отвечать признакам несостоятельности (банкротства).

Ответчик попытался оспорить решение суда первой инстанции в апелляционном порядке. Однако, суд апелляционной инстанции счел выводы суда верными и отказал в удовлетворении апелляционной жалобы, решение суда первой инстанции оставлено без изменений. Ответчиком подана кассационная жалоба. Результат рассмотрения пока неизвестен.

В другом деле № А40-262099/2019 [13; c.3] ответчик также ссылался на невозможность выплаты дивидендов по пункту 4 статьи 43 закона «Об акционерных обществах». По делу даже не была назначена судебная финансовая экспертиза, несмотря на заявление ответчика о необходимости проведения такой экспертизы. Суд посчитал достаточным доказательством, что признаки банкротства у ответчика не наступят в случае выплаты дивидендов только по одному документу – промежуточному балансу. Решение суда устояло в суде апелляционной и кассационной инстанции. Подобные дела в арбитражных суда занимают значительные позиции.

Однако единообразия правовых решений в данной части судебной практикой не выработано. Последние разъяснения по пункту 4 статьи 43 закона «Об акционерных обществах» было отражено в Постановлении ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. № 19 «О некоторых вопросах применения федерального закона «Об акционерных обществах» [11, п.17], где Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации дал судам разъяснение: «Пункт 4 этой статьи предусматривает случаи, когда общество не вправе выплачивать объявленные дивиденды… Применяя пункт 4 статьи 43 Закона, суды должны иметь в виду, что приостановление выплаты дивидендов в указанных в этом пункте случаях не лишает акционеров права на получение объявленных дивидендов после прекращения действия обстоятельств, препятствующих их выплате. После прекращения (устранения) таких обстоятельств общество обязано выплатить акционерам объявленные дивиденды в разумный срок».

Постановление ВАС РФ является действующим, но на практике суды указанными разъяснениями не руководствуются, новых разъяснений Верховного суда Российской Федерации по данному вопросу пока нет.

Но самым интересным на наш взгляд является то, что суды удовлетворяя исковые требования акционеров о взыскании дивидендов, в том числе процентов за пользование чужими денежными средствами создают предпосылки к новым судебным тяжбам.

Общество – должник после выплаты дивидендов не способен расплатиться с другими кредиторами и неизбежно впадает в банкротство.

Фактически создается ситуация, при которой акционеры общества принимают решение о выплате дивидендов и к моменту возбуждения дела о банкротстве у должника уже отсутствуют активы, а возвращение их в конкурсную массу связано с значительно долгим временным процессом.

Как предусмотрено пунктом 1 статьи 61. 1 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в названном Федеральном законе [15].

В соответствии с пунктом 3 статьи 61.1 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» к действиям, совершенным во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти, применяются правила, предусмотренные настоящей главой.

Исходя из разъяснений ВАС РФ [9; п.1, п.2] изложенных в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 Закона о банкротстве, понимаются, в том числе действия по исполнению судебного акта и перечисление взыскателю в исполнительном производстве денежных средств, вырученных от реализации имущества должника или списанных со счета должника.

Следовательно, действия по перечислению взыскателю в исполнительном производстве денежных средств, списанных со счета должника, могут быть оспорены в рамках дела о банкротстве должника как подозрительная сделка. В таких случаях ответчиком при оспаривании сделок выступает взыскатель в исполнительном производстве.

Согласно статье 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», оспорены могут быть сделки с неравноценным встречным исполнением обязательств (п.1 ст. 61.2), и сделки, совершенные должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (п.2 ст. 61.2) [15].

Карелина С.А. в своей работе, также указывает на два основания признания сделок должника недействительными, в том числе по основанию причинения вреда имущественным правам кредиторов [2].

С практической точки зрения получается, что у кредиторов и конкурсного управляющего есть возможность оспорить перечисление дивидендов, по признакам указанным в ст. 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

Для оспаривания подозрительной сделки необходимо выполнить ряд условий, в том числе доказать наличие цели причинить вред имущественным правам кредиторов. Закон содержит оговорку, что наличие цели предполагается и тогда, если на момент совершения сделки организация была неплатежеспособна, и другой стороной по сделке было заинтересованное лицо.

Так, в деле № А50-20231/2013 конкурсный управляющий заявил требование об оспаривании выплаты дивидендов. По его мнению, перечисление денежных средств за полтора года до подачи кредитором заявления о банкротстве, причинило вред кредиторам. Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления [5; c.6] посчитав, что на момент выплаты дивидендов компания была платежеспособна. Выводы суда основаны на том, что несмотря на передачу дивидендов, на расчетном счете компании оставалась крупная сумма средств, которая покрывала текущие обязательства. К тому же, по данным бухгалтерского баланса, сумма ее активов почти в половину превышала размер кредиторской задолженности.

Апелляционная инстанция с выводами суда первой инстанции не согласилась [12; c.6, 7]. Исследуя экономическое положение должника, суд установил, что на момент выплаты дивидендов должник испытывал недостаток оборотных средств, ввиду чего первый и второй квартал года были закрыты с убытками.

Кроме того, непосредственно после выплаты дивидендов, должник перестал выплачивать деньги по договору лизинга, из-за чего лизинговая компания обратилась в суд с заявлением о взыскании задолженности, а затем и с заявлением о банкротстве.

Данные обстоятельства по мнению апелляционной инстанции прямо указывали на неплатежеспособность юридического лица. Что касается заинтересованности, то в отношении акционера юридического лица она, по сути, презюмируется в соответствии со статьей 19 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Наличие подтвержденной неплатежеспособности компании и заинтересованности стороны по сделке явились основанием считать, что цель сделки — это причинение вреда имущественным правам кредиторов. Сам же факт выплаты дивидендов суд счел выводом средств из конкурсной массы, следовательно, акционерами цель была достигнута, вред обществу был причинен.

Также следует отметить, что по мнению Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, изложенного в Постановлении от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", последним обстоятельством, подлежащим доказыванию при оспаривании подозрительной сделки, выступает осведомленность другой стороны о цели ее совершения. В силу наличия статуса заинтересованного лица, наличие такой осведомленности предполагается [9; п.7].

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции признал, что выплата дивидендов — это подозрительная сделка, а значит денежные средства необходимо вернуть должнику. Решение апелляционной инстанции судом округа оставлено без изменений, Верховный суд РФ отказал передавать жалобу акционера на рассмотрение в соответствующую коллегию.

Анализируя количество банкротных дел в судах Российской Федерации, можно сделать вывод о доминирующем положении таких дел перед другими делами. Такие дела являются самыми объемными и сложными, длительными по срокам их рассмотрения. Некоторые дела рассматриваются около пяти лет, а зачастую этот срок бывает более длительным.

Например, дело №А40-209505/14, заявление кредитора о признании должника АО «Славянка» банкротом подано в 2014 году. Данное заявление Арбитражным судом города Москвы принято к производству и до настоящего времени не окончено [6; c.1]. Дело №А40-55638/2014 возбужденно в 2014 году в отношении должника ОАО «РЭУ», до настоящего времени также не окончено [7; c.1]. Таких дел можно привести огромное количество.

Исследуя указанную проблему видно, что основной причиной длительности рассмотрения споров является обжалование конкурсными управляющим или конкурсными кредиторами подозрительных сделок по перечислению денежных средств по исполнительным производствам.

И таких затянутых дел по всей России не подсчитать. Причем длительность процедуры банкротства не всегда свидетельствует о полном удовлетворении требований кредиторов.  Зачастую, требования остаются без удовлетворения либо в минимальном объеме, поскольку к завершению процедуры банкротства должника из-за непогашенных им обязательств могут наступить признаки банкротства у самого кредитора.

Необходимо отметить, что основной целью закона о несостоятельности (банкротстве) является полное и справедливое удовлетворение всех требований кредиторов.

Конечно, пробелы закона, могут быть воспалены разъяснениями судов вышестоящих инстанций. Например Верховный суд Российской Федерации [8; п.27] в Постановлении от 30.06.2020 N 12 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции», указал на необходимость Апелляционным судом, при проверке  правильности применения судом первой инстанции норм права,  устанавливать соответствие его выводов практике их применения, определенной постановлениями Пленума, Президиума ВС РФ и его обзорами, а также сохранившими силу постановлениями Пленума и Президиума ВАС РФ. На наш взгляд, такое указание ВС РФ является прорывным.

Но не смотря на высокое значение судебной практики в Российском праве, можно сделать вывод, что справедливое и полное удовлетворение кредиторов может быть восполнено только в том случае, если на ряду с основными требованиями закона о банкротстве, начнут работать «защитные» нормы корпоративного права.

Следует отметить, что закон о несостоятельности (банкротстве), его положения и процедуры, схожи с методами лечения медицинских заболеваний.

Так, например, в процедуре банкротства существует процедура финансового оздоровления, которая, к сожалению, применяется крайне редко. В основном процедура банкротства оканчивается ликвидацией организации.

В такой ситуации наш взгляд, выражение Гиппократа является верным: «Лучше предупредить, чем лечить заболевание». Это выражение актуально и в наши дни и применимо не только к врачебной практике, но к институту права. 

Применение судами «защитных» мер по недопущению выплаты дивидендов, установленных в пункте 4 статьи 43 закона «Об акционерных обществах» [16] позволит предупредить наступление банкротства юридического лица, либо как минимум позволит ускорить ход процедуры банкротства, а главное будет возможно достичь основной цели института банкротства — удовлетворение требований кредиторов в максимально полном объеме и в менее короткие сроки.